Рецензии
Александр Говорков. «Краткостишия»
М.: Библиотека журнала «Дети Ра», 2013
М.: Библиотека журнала «Дети Ра», 2013
Новому стихотворному сборнику поэта и эссеиста Александра Говоркова, вышедшему в Библиотеке журнала «Дети Ра», дано лаконичное и вполне оправданное название «Краткостишия».
Многие формы поэзии минимализма представлены здесь: моностих, дистих, терцет, катрен и другие. Поскольку стихотворная миниатюра предполагает не только поэтическую форму, но и концентрированность мысли, она, несущая на себе влияние фольклора — городского или деревенского, одновременно нередко является и афоризмом. Со сверхзадачей своих краткостиший Александр Говорков прекрасно справляется. Миниатюра — это только форма. Но форма хороша тогда, когда наполнена содержанием и метафоричностью:
Многие формы поэзии минимализма представлены здесь: моностих, дистих, терцет, катрен и другие. Поскольку стихотворная миниатюра предполагает не только поэтическую форму, но и концентрированность мысли, она, несущая на себе влияние фольклора — городского или деревенского, одновременно нередко является и афоризмом. Со сверхзадачей своих краткостиший Александр Говорков прекрасно справляется. Миниатюра — это только форма. Но форма хороша тогда, когда наполнена содержанием и метафоричностью:
речь может только течь —
по руслу каменистых букв
поэту
слово
перегрызает горло изнутри
по руслу каменистых букв
поэту
слово
перегрызает горло изнутри
Поэзия краткостиший настолько сконцентрирована, что кажется более интерактивной, чем поэзия крупных форм. Сам термин предполагает первоначальное погружение в себя (душу, мысли, опыт), переработку поэтического материала, отбрасывание всего лишнего и предъявление миру маленькой отточенной стихотворной жемчужины:
осенью
листья и бабочки
соревнуются
в мимолетности
колыбельная земного притяжения
листья и бабочки
соревнуются
в мимолетности
колыбельная земного притяжения
Темы в книге самые разнообразные. Жизненные наблюдения и поиски себя в творчестве и времени, философские переосмысления, любование природой, переклички с пословицами и поговорками, любовь:
деревья, растянувшись цепью
идут облавой на звезду...
поймали — чудится внизу
время — прохладная увесистая монета
которой хорошо врачевать
синяки и ушибы
вернуться бы в то
баснословное лето
когда твои локоны
щекотали мне сердце
идут облавой на звезду...
поймали — чудится внизу
время — прохладная увесистая монета
которой хорошо врачевать
синяки и ушибы
вернуться бы в то
баснословное лето
когда твои локоны
щекотали мне сердце
Есть в книге Говоркова даже попытки профетизма, что присуще далеко не всем поэтам:
голос мой,
исчезнувший в пространстве
время эхом возвратит
исчезнувший в пространстве
время эхом возвратит
Сразу вспоминается «Нет, весь я не умру» Пушкина. Но Говоркову, без всякой иронии, можно верить. В рецензии на книгу Говоркова литературный мэтр Кирилл Ковальджи отмечает подлинность поэта, чуждую «декламации и эстрадных приемов», говорит о «личном открытии мира», в который автор «приглашает нас к себе».
Хороши книги, которые можно открыть на любой странице и отыскать что-то близкое для себя:
Хороши книги, которые можно открыть на любой странице и отыскать что-то близкое для себя:
я попросил у неба
кусочек белого облака
и на мои ладони
щедро посыпался снег
кусочек белого облака
и на мои ладони
щедро посыпался снег
* * *
универсальный язык молчания
* * *
Бой на калиновом мосту
извечный русский бой.
Мечом молотишь пустоту
и бездна под тобой.
извечный русский бой.
Мечом молотишь пустоту
и бездна под тобой.
Наталия ЛИХТЕНФЕЛЬД
Елена Павлова. «Шорох времени»
М.: «Вест-Консалтинг», 2012
М.: «Вест-Консалтинг», 2012
Поэзия Елены Павловой напоминает рисунки тушью на китайской рисовой бумаге. Те же линии, те же контрасты, те же штрихи. Техникой этого рисунка пользовались японские монахи дзэн-буддисты в качестве упражнения, для медитации. Когда человек концентрировался на рисунке, его покидали душевные волнения.
Вот и стихи, основанные всего лишь на нескольких мазках, заключают в себе образы и формы всего мироздания. В основе мазок должен быть идеальным и иметь свое собственное название: «Вход» и «Выход», «Птенец» и «Звезда», «Страх» и «Падение», «Звуки» и «Мгновение»… Разве не напоминают названия стихов названия рисунков монахов «Бамбук» и «Хризантема» или «Ветка сливы»?
Иллюстратор Ирина Нефёдова летящими линиями графики тонко уловила созерцательное настроение книги, сложное и глубокое содержание в простых и строгих формах.
Ориентальная направленность поэтики всегда подразумевала стремление к совершенству. Один из поэтических циклов так и называется «Совершенство». Оно, конечно, не достигается никогда, это всего лишь вечное стремление к идеалу.
Кульминация лирических размышлений — вопрос о поэтическом качестве, который сводится, в конечном счете, к философскому выводу о молчании как наиболее красноречивому и выразительному феномену:
Вот и стихи, основанные всего лишь на нескольких мазках, заключают в себе образы и формы всего мироздания. В основе мазок должен быть идеальным и иметь свое собственное название: «Вход» и «Выход», «Птенец» и «Звезда», «Страх» и «Падение», «Звуки» и «Мгновение»… Разве не напоминают названия стихов названия рисунков монахов «Бамбук» и «Хризантема» или «Ветка сливы»?
Иллюстратор Ирина Нефёдова летящими линиями графики тонко уловила созерцательное настроение книги, сложное и глубокое содержание в простых и строгих формах.
Ориентальная направленность поэтики всегда подразумевала стремление к совершенству. Один из поэтических циклов так и называется «Совершенство». Оно, конечно, не достигается никогда, это всего лишь вечное стремление к идеалу.
Кульминация лирических размышлений — вопрос о поэтическом качестве, который сводится, в конечном счете, к философскому выводу о молчании как наиболее красноречивому и выразительному феномену:
человек
пытается написать
совершенные строки
но все они слишком далеки
от бесконечности чистого листа
(«Совершенство»)
пытается написать
совершенные строки
но все они слишком далеки
от бесконечности чистого листа
(«Совершенство»)
Символ молчания — «бесконечность чистого листа». Именно в нем заключаются альфа и омега. И, действительно, не с него ли, на самом деле, все началось? (А не со слова, которое было вначале.) Не им ли все и закончилось?
…тишина для мира
беззвучна:
начало
конец
и снова
начало
беззвучна:
начало
конец
и снова
начало
Удачно используется автором книги такой поэтический прием, как олицетворение. А. Петровский («Словарь литературных терминов») считает, что очень многие олицетворения явлений природы у Гёте, у Тютчева, у немецких романтиков должны рассматриваться отнюдь не как стилистический прием, но как существенные черты общего их взгляда на мир: «О чем ты воешь, ветер ночной,/ О чем так сетуешь безумно?» (Ф. Тютчев).
То же самое у Елены Павловой — опосредованное выражение чувств и настроений через явления природы:
То же самое у Елены Павловой — опосредованное выражение чувств и настроений через явления природы:
белые снежинки
капризничали и
таяли от обиды
в грязном воздухе
большого города
(«белые снежинки»)
капризничали и
таяли от обиды
в грязном воздухе
большого города
(«белые снежинки»)
В понимании не только поэта, но и психолога Елены Павловой, — тишина, умиротворение и покой — продуктивные завоевания души. В эссе «Управлять реальностью — владеть жизнью» запомнилась мысль, что движение — это главное для человека, «а для движения главное — покой… Значит — при внутреннем покое — можно совершенствоваться всю жизнь».
Тишины в книге много. Даже в названии «Шорох времени» она уже присутствует. Переосмысление прошлого-будущего-настоящего подводит читателя к тому, что самая главная реальность — это мгновения настоящего. Вспоминается автором песня, любимая многими, на стихи Л. Дербенёва: «Есть только миг между прошлым и будущим,/ Именно он называется жизнь».
Эти ключевые слова начинают вдруг приобретать свой истинный смысл: «Человек по-настоящему счастлив только сейчас, в данный момент (миг) времени, а не в прошлом или в будущем».
Тишины в книге много. Даже в названии «Шорох времени» она уже присутствует. Переосмысление прошлого-будущего-настоящего подводит читателя к тому, что самая главная реальность — это мгновения настоящего. Вспоминается автором песня, любимая многими, на стихи Л. Дербенёва: «Есть только миг между прошлым и будущим,/ Именно он называется жизнь».
Эти ключевые слова начинают вдруг приобретать свой истинный смысл: «Человек по-настоящему счастлив только сейчас, в данный момент (миг) времени, а не в прошлом или в будущем».
Наталия ЛИХТЕНФЕЛЬД
Елена Сафронова. «Все жанры, кроме скучного»
М.: «Вест-Консалтинг», 2013
М.: «Вест-Консалтинг», 2013
Современный критик-публицист Елена Сафронова — постоянный автор толстых литературных журналов и серьезных газет. Избранные статьи и критические рецензии, вошедшие в книгу и освещающие тенденции в литературе «нулевых», ранее были опубликованы в «Знамени», «Октябре», «Урале», «Детях Ра», «Литературной России» и других изданиях. Они охватывают различные стороны писательского процесса и многочисленные жанры литературного творчества. Это и серьезная военная проза, и движение контркультуры в Сети с «албанским языком», развлекательное чтение и даже эсхатологические романы.
Во вступительном слове к книге Евгений Степанов — главный редактор журнала «Дети Ра» — назвал Елену Сафронову настоящим экспертом литературно-художественного процесса, каких мало. Отмечая, что стиль критика не полемичен по сути, и что даже несогласие с той или иной авторитетной точкой зрения выражается тактично и изящно, он подчеркивает важную особенность: автор не переходит на личности.
Но полемичность, пожалуй, есть, как у всякого настоящего критика, хотя она больше ориентирована на выявление истины, ценности литературного труда, без стремления побольнее задеть творца, с уважением к нему и выявлением одновременно и лучших сторон даже не очень удачного произведения.
Книгу открывает статья об авторской песне (АП), которая была опубликована в журнале «Октябрь» в 2009 году. Являясь поклонником АП, считая ее не жанром, а отдельным видом искусства, Елена Сафронова приходит к выводу, что авторская песня уходит из социума как пласт культуры, становится ненужной подрастающему молодому поколению, несмотря на многочисленные бардовские слеты и фестивали. Факт исчезающей постепенно культуры АП доказывается еще и тем, что авторская песня стала дробиться на виды, типы и классы. Она перестала выполнять свою прежнюю роль «свободно мыслящего социума», как это было в брежневские времена, поскольку, как пропел Городницкий, иронизируя: «Спасибо, что петь разрешили».
В статье «Примерим новые шинели» знаковые военные романы российской литературы 1940–1980‑х годов («Живые и мертвые», «Они сражались за Родину», «Дожить до рассвета» и другие хрестоматийные произведения) сопоставляются с последующей военной литературой, которая не разрывала жанровые традиции, но создавала уже свое, используя новые достояния исторической науки. В связи с этим анализируется творчество военных романистов: Александра Тамоникова, роман которого «Рота уходит в небо» был экранизирован российским телевидением; Дениса Гуцко со «Вкусом войны» о грузино-абхазском конфликте 1991 года (Гуцко утверждает, что «какой к черту конфликт! — война это была»); скандально известная повесть Полякова «Сто дней до приказа»; роман Владимира Маканина «Асан», удостаивающийся чаще критики, чем похвал.
Претензии же Елены Сафроновой к роману Маканина не в описании батальных сцен, армейских будней и прочих деталей войны, а в том, что, на ее взгляд, «в мучительном противоречии между собой находятся все появления самого “Асана”, давшего название роману, на всех его страницах».
Не выходит из поля зрения критика и книга на чеченскую тему А. Карасёва «Чеченские рассказы», за которую автор получил Пушкинскую премию в номинации «Открытие года». Импонирует свободный, независимый взгляд критика.
«…Ни терний, ни лавров первооткрывателя мне не примерять, — пишет Сафронова, — и это дает возможность спокойно и свободно излагать собственный взгляд на некое литературное явление».
Проводится ей и подробный разбор сайтов, которые критик Сафронова относит к контркультуре. Это так называемые КК-порталы. К примеру, «Удафф.ком», «Литпром.ру», «Республика Гондурас» и другие. Интересен морфологический разбор «албанского языка» с его «аффтар жжот» и «многа букаф». Этот язык рассматривается в контексте статьи как «приближение к упрощению герменевтики и гносеологии (понимания и познания) в современности»: человеческой речи, моральных принципов, поведения в обществе, человеческих чувств, подмененных смайликами, и т. д. Говоря о морфологии «албанского языка», автор книги не удерживается от замечания: «Видимо, в анализе КК не обойтись без политического фактора, хоть это и скользкая тема… Я не готова ответить, кому было нужно, чтобы от русской нации остались одни Шариковы, а Преображенские погибли в лагерях или растаяли в эмиграции…». При этом подчеркивается, что большинство пользователей КК-сайтов — новое поколение офисных работников.
«Но мы все же говорим не о политике, а о культуре!..», — добавляет Елена Сафронова.
Во вступительном слове к книге Евгений Степанов — главный редактор журнала «Дети Ра» — назвал Елену Сафронову настоящим экспертом литературно-художественного процесса, каких мало. Отмечая, что стиль критика не полемичен по сути, и что даже несогласие с той или иной авторитетной точкой зрения выражается тактично и изящно, он подчеркивает важную особенность: автор не переходит на личности.
Но полемичность, пожалуй, есть, как у всякого настоящего критика, хотя она больше ориентирована на выявление истины, ценности литературного труда, без стремления побольнее задеть творца, с уважением к нему и выявлением одновременно и лучших сторон даже не очень удачного произведения.
Книгу открывает статья об авторской песне (АП), которая была опубликована в журнале «Октябрь» в 2009 году. Являясь поклонником АП, считая ее не жанром, а отдельным видом искусства, Елена Сафронова приходит к выводу, что авторская песня уходит из социума как пласт культуры, становится ненужной подрастающему молодому поколению, несмотря на многочисленные бардовские слеты и фестивали. Факт исчезающей постепенно культуры АП доказывается еще и тем, что авторская песня стала дробиться на виды, типы и классы. Она перестала выполнять свою прежнюю роль «свободно мыслящего социума», как это было в брежневские времена, поскольку, как пропел Городницкий, иронизируя: «Спасибо, что петь разрешили».
В статье «Примерим новые шинели» знаковые военные романы российской литературы 1940–1980‑х годов («Живые и мертвые», «Они сражались за Родину», «Дожить до рассвета» и другие хрестоматийные произведения) сопоставляются с последующей военной литературой, которая не разрывала жанровые традиции, но создавала уже свое, используя новые достояния исторической науки. В связи с этим анализируется творчество военных романистов: Александра Тамоникова, роман которого «Рота уходит в небо» был экранизирован российским телевидением; Дениса Гуцко со «Вкусом войны» о грузино-абхазском конфликте 1991 года (Гуцко утверждает, что «какой к черту конфликт! — война это была»); скандально известная повесть Полякова «Сто дней до приказа»; роман Владимира Маканина «Асан», удостаивающийся чаще критики, чем похвал.
Претензии же Елены Сафроновой к роману Маканина не в описании батальных сцен, армейских будней и прочих деталей войны, а в том, что, на ее взгляд, «в мучительном противоречии между собой находятся все появления самого “Асана”, давшего название роману, на всех его страницах».
Не выходит из поля зрения критика и книга на чеченскую тему А. Карасёва «Чеченские рассказы», за которую автор получил Пушкинскую премию в номинации «Открытие года». Импонирует свободный, независимый взгляд критика.
«…Ни терний, ни лавров первооткрывателя мне не примерять, — пишет Сафронова, — и это дает возможность спокойно и свободно излагать собственный взгляд на некое литературное явление».
Проводится ей и подробный разбор сайтов, которые критик Сафронова относит к контркультуре. Это так называемые КК-порталы. К примеру, «Удафф.ком», «Литпром.ру», «Республика Гондурас» и другие. Интересен морфологический разбор «албанского языка» с его «аффтар жжот» и «многа букаф». Этот язык рассматривается в контексте статьи как «приближение к упрощению герменевтики и гносеологии (понимания и познания) в современности»: человеческой речи, моральных принципов, поведения в обществе, человеческих чувств, подмененных смайликами, и т. д. Говоря о морфологии «албанского языка», автор книги не удерживается от замечания: «Видимо, в анализе КК не обойтись без политического фактора, хоть это и скользкая тема… Я не готова ответить, кому было нужно, чтобы от русской нации остались одни Шариковы, а Преображенские погибли в лагерях или растаяли в эмиграции…». При этом подчеркивается, что большинство пользователей КК-сайтов — новое поколение офисных работников.
«Но мы все же говорим не о политике, а о культуре!..», — добавляет Елена Сафронова.
Наталия ЛИХТЕНФЕЛЬД