На пороге мертвецкой я пьян мертвецки.
Меня знобит самая мысль о тебе.
Все, что рискнуло притвориться серебром, обернулось золотом.
Вот я и проснулся, чтобы записать эти строки.
Я был пленен тем взглядом, что открылся мне в твоем взгляде.
Вот меня и пытают на огне благочестия.
Разрозненные слова сами складываются в мелодию сердца.
Меня опять будут спрашивать, где же рифма в этой газели.

Стихи, которые я написал для тебя,
Может быть, были и не самыми лучшими,
Но я любил тебя. Асад, в пустых небесах
Тебе все равно не будет прощения.

Мотылек, сгоревший на пламени свечи, стал хранителем
моей тайны.
И еще — гуляки, что кричат о ней на каждом перекрестке.
Ты говоришь, что зима выстудила твое сердце, а весна все еще не пришла?
Приди же, подбрось хворост несбыточных желаний на костер моего сердца!
Жизнь без любви не имеет смысла.
Но где взять силы, чтобы еще раз сгореть дотла?
В день встречи ты узнаешь меня, увидев сквозь слезы,
Как дрожит твое отражение в моих глазах, полных слез.
"Хороши тюльпаны весеннего сада", —
Вот о чем он подумал, замерзая среди вечных снегов.

Одной этой книги, одного ее слова мне достаточно.
А какие слова нам к лицу, какие нет, пусть решает кто-то другой.
"Каждое слово — имя Бога", так сказал мудрец.
У твоего порога я от волнения позабыл, как тебя зовут.
Невысказанное слово — это осадок чистого вина созерцания.
Я ненароком пригубил его — и лишился слов.

Эта бессильная трезвость — хуже беспробудного пьянства.
Она поймала меня в силки, привязала к ногам мельничные жернова.
Музыка продолжает звучать, но я не слышу внутренней музыки.
Птицы улетели на юг, опустела клетка моего сердца.
Два крыла у птицы Хума, две стези у того, кто ищет:
Путь вспоминания и путь забвения.

Далек ли путь до тебя или нет — это зависит и от выбранной меры.
Фахрад пробил дорогу в скале, но был погребен под камнями.
Я зашел в такую пустыню, где и колючка под ногами — сокровище.
Искандер сбился с пути, источник живой воды где-то рядом.
С приходом весны пустыня вспыхивает алым цветом тюльпанов,
Но мне дороже голубые нарциссы — глаза виночерпия.
О, виночерпий! Мир изменился, а ты остаешься таким же юным.
Число стоянок ничего не прибавило к сущности одержимости.

Счастливы пылинки, пляшущие от дыхания твоих уст.
Счастлив тот, кто никогда тебя не видел.
Едва закатится солнце, я уже сижу в твоем погребке.
Музыканты еще в пути, а я уже готов танцевать.
Небосвод — как чаша вина. Звездочетам не спится в такую ночь.
Семь подружек пляшут так, что любого сведут с ума.
Галиб написал еще одну газель. Стал ли мир от этого лучше?
Кружись, танцуй, и ты узнаешь об этом сам.

Андрей Щетников (Новосибирск) — поэт, прозаик, переводчик. Родился в 1963 году в Новосибирске. Участник II и III Московских международных поэтических фестивалей. Автор восьми поэтических книг.