Елена Васильева
Гадание на панцире черепахи
* * *
* * *
Е.С.
Все слова этой осенью
листопад
говори про небо
промытый цвет
кто летит обратно
уже летят
по заоблачным ценам
купив билет
На второй неделе
твоих крестин
пальцы раз-
жимаются у дерев
возлюби как самого
и пусти
вдруг пора и хочется
умереть
Хорошо что вечером
берег пуст
что едва не брошенные
слова
издают при вскрытии
тонкий хруст
сигаретно-легкого
торжества
Возлюби как самого
и прости
вот она сермяжная
в ней и суть
что тебе из Франции привезти
может быть китайское что-нибудь
Отключи мобильник и
Йоганн Бах
повторяет
гамму твоих волос
твой пассаж у осени
на губах
и до смерти хочется
жить всерьез
Все слова этой осенью
листопад
говори про небо
промытый цвет
кто летит обратно
уже летят
по заоблачным ценам
купив билет
На второй неделе
твоих крестин
пальцы раз-
жимаются у дерев
возлюби как самого
и пусти
вдруг пора и хочется
умереть
Хорошо что вечером
берег пуст
что едва не брошенные
слова
издают при вскрытии
тонкий хруст
сигаретно-легкого
торжества
Возлюби как самого
и прости
вот она сермяжная
в ней и суть
что тебе из Франции привезти
может быть китайское что-нибудь
Отключи мобильник и
Йоганн Бах
повторяет
гамму твоих волос
твой пассаж у осени
на губах
и до смерти хочется
жить всерьез
ГАДАНИЕ НА ПАНЦИРЕ ЧЕРЕПАХИ
Помнишь, — она улыбнулась тебе впервые, как ты просил,
в ее глазах колыхнулась вселенная, но лучше б ты этого не заметил.
Сороки потом неделю трепались, что Пенелопа сошла с ума,
но ни одна сволочь не поняла, в чем тут дело.
Дальше — ее видели оперетточной героиней,
правда, ее манеры отпугивали заслуженных деятелей:
перламутром сияла, солнцем седьмого неба, келейными лунами…
Или, секундочку: несколько раз она ловилась — на блесну,
на дудочку, на царскую честь, королевскую милость,
на вертикальный взгляд, точный выстрел, шепот в самое сердце,
но, возвращаясь на голос, чувствовала себя песней ястреба.
Так что, вояджер, ступай себе с Богом, будет твоей старухе корабль,
вы поплывете навстречу друг другу, в белогрудые облака,
да растворятся в морской воде пот и слезы.
в ее глазах колыхнулась вселенная, но лучше б ты этого не заметил.
Сороки потом неделю трепались, что Пенелопа сошла с ума,
но ни одна сволочь не поняла, в чем тут дело.
Дальше — ее видели оперетточной героиней,
правда, ее манеры отпугивали заслуженных деятелей:
перламутром сияла, солнцем седьмого неба, келейными лунами…
Или, секундочку: несколько раз она ловилась — на блесну,
на дудочку, на царскую честь, королевскую милость,
на вертикальный взгляд, точный выстрел, шепот в самое сердце,
но, возвращаясь на голос, чувствовала себя песней ястреба.
Так что, вояджер, ступай себе с Богом, будет твоей старухе корабль,
вы поплывете навстречу друг другу, в белогрудые облака,
да растворятся в морской воде пот и слезы.