Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Наталья Шмелькова
"У твоего окна"
(из дневниковых зарисовок)

Рекламный плакат
"Околоколомны"
В мае в Коломне, на "Ерофеевской кухне" в арт-коммуналке открылась выставка из домашнего архива Натальи Шмельковой. А за несколько месяцев до этого события вышел в свет "Ерофеевский" выпуск журнала "Околоколомна".

"Все говорят: Кремль, Кремль", а вот я до сих пор так и не увидела коломенского Кремля. И сама виновата. Ведь сказала же Игорю Сорокину: — хочу, в первую очередь, не в Кремль. Хочу, в первую очередь, посмотреть на институт, в котором учился Ерофеев и из которого его вышибли. А еще интереснее посмотреть мне на общежитие, в котором он, бесприютный, нашел свое очередное кратковременное убежище.
Общежитие, к которому мы подошли. оказалось заброшенным, двухэтажным кирпичным зданием, с сильно обшарпанными стенами и множеством тусклых "навсегда забитых окошек".
— А вот эти 9 окон — показывает мне на 2‑й этаж Игорь, — это окна большой просторной комнаты, в которой и жил Ерофеев, а еще, кроме него, восемь человек. Как рассказывал мне один из них, посреди этой комнаты стоял громадный стол, вокруг которого все с диким хохотом катались на его велосипеде.
— А что же еще, — спрашиваю, — рассказывал однокурсник-велосипедист?
— Больше ничего он вспомнить не смог, — вздыхает Игорь.
— Ну что же, — говорю, — и на том спасибо. Ведь, согласитесь, что даже такая малость, если она только не придумана,  — уже драгоценна.
Наталья Шмелькова
И вот вглядываюсь я долго-долго в эти сиротские окошки, стараясь мысленно проникнуть внутрь комнаты. И, кажется мне, что совершенно явственно вижу я Веничку:
— и катающегося с диким хохотом на велосипеде вокруг громадного стола;
— и возлежащего на железной койке с книжечкой в руках;
— и распивающего с однокашниками дешевый портвейн;
— и пристально всматривающегося через мутное оконное стекло на улицу: "что там? изморозь, или гроза?" Смотри, Веничка, смотри…
Вон, видишь, прямо напротив окна твоего, в зарослях придорожной сирени, будто укрывшись от мира всего, неподвижно, словно окаменевши, лежит человек, и мне кажется, что он мертв. Рядом, поблескивая на солнце, стоит порожняя бутылка из-под водки "Забава" (!)
Кто он? Почему забрел именно сюда, к окну твоему? Может быть, это один из тех восьми, что жили с тобой в комнате? Пришел помянуть тебя? Тем более, что сейчас май, Веничка, май, в котором тебя не стало?
— Простите, могу ли я чем-нибудь Вам помочь? — осторожно тормоша неизвестного за плечо, спросил Игорь.
Тот на секунду приоткрыл глаза, слегка приподнялся, и вместо естественного , мы услышали совсем неожиданное:
— ЧЕМ ОБЯЗАН? — с холодными нотками в голосе, отрешенно и внятно спросил неизвестный. Спросил и, не дождавшись ответа, снова опрокинулся в забытье.., — у твоего окна, Веничка.

Коломна, май 2012