Это жёсткая статья. Настолько жёсткая, насколько я мог себе позволить при любви к своей стране и к людям, окружающим меня. Жёсткость её не означает, что я не вижу чего-то доброго и светлого в характере русского народа. Вижу, и очень много. Просто я считаю, что в настоящий момент важно говорить о другом. Потому что этого "другого" стало столько, что оно уже угрожает всему доброму и светлому. Иначе говоря, когда человек болен, ищут лечение, а не говорят о здоровом образе жизни.
Итак… Попытка понять и объяснить свои национальные особенности – сама по себе является яркой чертой русского национального характера. Черта эта свидетельствует только об одном – что-то русских людей в своем национальном характере сильно не устраивает (иначе не говорили бы), что-то, при всех хороших его качествах, чувствуют они в нём слабое и болезненное, если разговоры об этом не утихают уже не одно столетие. В конечном итоге, все эти психологические изыскания сводятся, конечно же, к одному очень естественному вопросу: почему мы так плохо живем?
Вопрос неприятный. Любому, кто задумывался над ним, а это каждый, живущий в России, совершенно очевидно – живём мы плохо. А могли бы лучше. При этом искушение найти причину такой жизни во внешних факторах преодолевается довольно-таки быстро тем простым обстоятельством, что внешние факторы меняются, но "плохо живем" остается, и остается во многом одинаковым при всех правительствах, режимах и идеологиях.
Зачастую мы доходим до того, что даже саму эту плохую жизнь начинаем возводить в ранг национальной особенности и чуть ли не главного достоинства русской жизни:

Поспорим с поэтом. При всей своей гениальности эти стихи всегда вызывали у меня смутный протест. И я понимаю, почему. Бедность – это далеко не обязательно благодать, даже с христианских позиций, не говоря уже об общежитейских. Тут надо понять главное: неспособность чего-то достигнуть и сознательный отказ от достижения этого чего-то – далеко не одно и то же. Мы не можем (пока) достигнуть хорошей жизни. Монашеский отказ от земных благ – это путь немногих. Для всех остальных, я думаю, достаточно не ставить материальные ценности во главу угла, при этом помня, что полноценная, счастливая жизнь возможна, только если мы обустроим свой дом и свою страну.

Или, как было сказано о том же в другом стихотворении…

А если забыть на время о литературе, то и сомнений никаких не возникнет в том, что хорошо жить русские люди всё-таки хотят. А причины неудач всё-таки субъективные, и их необходимо осознать, потому что именно в таком их осознании большей частью русского общества кроется единственный его шанс на спасение. По той простой причине, что характер воспитывается.
При этом я совершенно не уверен, что такое осознание сейчас вообще возможно, и еще меньше уверен в том, что подтолкнуть к этому могут литераторы и публицисты – сообщества, в значительной степени замкнутые и обращенные сами на себя. Но говорить об этом они должны – хотя бы потому, что и литераторы, и публицисты также являются частью общества, и способны влиять на него не только своим творчеством, но и самой жизнью.
Русское общество больно. Проблем столько, что не знаешь, с какой начать. Лень, непрофессионализм, воровство, надежда "на авось", коррупция. Можно брать любую из этих проблем и часами говорить о ней. Но все эти разговоры, равно как и все меры, принимаемые властью, не приводят к решению. Не приводят, на мой взгляд, именно потому, что причины этих бед как раз и кроются в безднах русского национального характера.
Обратимся к ним.
Проблемой номер один, которую, как известно, взялись решить руководители нашего государства, является коррупция. Поговорим об этом явлении. Начнём с простого: почему, собственно, плохо брать взятки? На первый взгляд, ответ понятен: этим самым человек нарушает принятые в обществе идеалы справедливости, подрывает общественное правосознание. Но в России, с её и без того размытыми идеалами справедливости, а точнее, с огромным разрывом между справедливостью фактической и справедливостью, прописанной в законах, вряд ли этот факт может кого-то смутить. И действительно: сама по себе взятка у нас не считается грехом. История оправдывает Потёмкина и Меньшикова, прощая им мздоимство ради великих дел.
Дело здесь, действительно, в другом… Решение, принятое чиновником за взятку – изначально несправедливо. То есть, оно не справедливо уже тем, что было вызвано самим фактом взятки, а не теми обстоятельствами, которые этот чиновник должен был принять во внимание. Преподаватель ставит за взятку оценку – и из ВУЗа выходит необразованный специалист. Чиновник подмахивает проект строительства с нарушениями – и рушится здание. Дошло до того, что в целом ряде отраслей расходы на взятки закладываются в себестоимость конечного продукта (10%, 20% и так далее). То есть, подрывается ещё и экономика.
А теперь подумаем, какая психологическая доминанта лежит в действиях человека, берущего взятку, если исходить из всего вышесказанного? Да ему попросту наплевать на последствия собственных действий. И пусть рухнет дом, пусть вуз выпустит неподготовленных специалистов, а водитель, нарушивший правила, нарушит их ещё раз…
Думаю, все уже поняли, к чему нас приводит логика рассуждений. Но повременим делать выводы. Рассмотрим ещё один порок, всегда бывший распространённым в русском обществе – воровство. Тут интересен тот момент, что если воровство на уровне межличностных отношений у нас всё-таки признаётся злом (тоже не абсолютным, конечно), то украсть что-либо у организации особым грехом не считается. В связи с этим наглядный пример из жизни. Некий человек задумал открыть своё дело в деревне. Наладил производство. Но забора вокруг него не поставил… Растащили всё месяца за два. Человек дело закрыл, понёс убытки. Люди, жившие в деревне, остались без работы. Можно было предположить такой результат в тот момент, когда с предприятия всё тащили? Можно. Почему не предположили? Неизвестно. Кому сделали хуже? Себе. Когда известный адвокат Федор Плевако защищал старушку, укравшую чайник у соседки, он на реплику прокурора о необходимости защиты права собственности высказался в том смысле, что Россия не может погибнуть оттого, что старушка украла чайник. В 1917 году Россия погибла. Во многом оттого, что уважения к праву собственности так и не появилось.
Третий типичный порок – халтура. У Валентина Пикуля в одном из романов есть трагический эпизод: во время боя из-за бракованной детали гибнет подводная лодка. И погибающие моряки проклинают того рабочего, который из-за лени ли, или из-за усталости, или из-за страшной гонки за количеством деталей совершил этот брак.
В общем, я думаю, что примеров достаточно. А пока что мы можем констатировать одно из ярчайших проявлений русского национального характера – равнодушие к практическому, конкретному результату своей деятельности. Если, конечно, этот результат не касается русского человека лично.
Равнодушие к практическому результату означает халтуру в любом виде профессиональной деятельности, иначе говоря – непрофессионализм.
Недавно затеял я перечитать А.П. Чехова, которого, как и многие, не читал со школы. Первой прочитанной мною повестью была "Моя жизнь". В ней с беспощадностью врача-диагноста Чехов ставит диагноз всей русской жизни. Есть там и про воровство, и про коррупцию, и про много чего. Например, чего стоит картина того, как крестьяне по брёвнышку растаскивают строящееся для них же здание сельской школы. И вот что меня особенно поразило: одним из признаков всей этой мрачной и безрадостной жизни у Чехова является именно непрофессионализм. Архитектор там не умеет строить, торговец – торговать… Подчеркну, тотальный непрофессионализм показан у Чехова как признак именно русской жизни.
Вы можете возразить: Россия всегда славилась своими мастерами. Трудолюбие русского человека было воспето и вошло в легенды. Я отвечу: да, мастера есть. Но в системе русского общества имеются механизмы, которые препятствует тому, чтобы мастера заняли в нём лидирующие позиции. Рассмотрим эту технологию на примере двух системообразующих сфер нашего общества: властной вертикали и экономики.
И начнем мы с вопроса, как эти механизмы работают в системе нашего государства, то есть в системе, которую мы называем власть.
Власть – сладкое слово для русского человека. Ее ругают. Ее обвиняют в воровстве, коррупции и во всем, в чём только можно. При этом власти домогаются и ее боятся. Считается, что она всесильна, что она может решить любой вопрос. До сих пор в обществе живы мифы о всевластии спецслужб, о более высоких сферах говорить уже и не приходится. При всех недостатках нашей власти важно понимать одно: власть – это то же самое общество, что и те, кто ругает её. Если поглядеть на биографии современных чиновников и политиков, мы увидим, что все они вышли из тех же самых по социальному статусу семей, что и все окружающие нас люди. И свое отношение к власти они вынесли оттуда.
В России отношение к власти такое, что власть (особенно высшая) воспринимается только как инструмент для получения личных благ. Причём, что интересно, у России всегда находятся люди, готовые служить ей лейтенантом в глуши на копейки, но очень трудно представить человека, который в целях служить своей стране начал бы добиваться её высших должностей.
Дошло до того, что когда человек устраивается на работу во властные структуры, никто вокруг даже не предполагает, что он будет жить на зарплату (а зарплаты у чиновников низового уровня маленькие). Так прямо и говорят, и я неоднократно это слышал: "чиновники на зарплату не живут". То есть в самой оплате чиновного труда (или труда врача, учителя, гаишника и т.д.) часто заложен общепринятый стереотип действия: хочешь прожить – бери взятки.
И в обществе это стало нормальным. Возмущаются уже не тем, кто берёт взятки, а тем, кто берет их очень много или, взяв, не выполняет обещанное. Но человек, берущий взятки, вольно или невольно перестраивается. Он уже не выполняет своих функций. Среди нижестоящих он также начинает ценить подчинённых со схожей мотивацией. Чем дальше такой чиновник продвигается по служебной лестнице, тем шире становится расползающаяся вокруг него прореха в государственном аппарате. При такой ситуации человек начинает с неизбежностью воспринимать свою должность как источник дохода.
Тут необходимы некоторые пояснения. Государственная власть никогда и нигде не строилась по принципу конкуренции. Все свои блага чиновник получает не от общества, а напрямую от государства, и ему же – государству – он предъявляет результаты своей деятельности для того, чтобы государство вновь наделило или не наделило его соответствующими полномочиями. Таким образом, вся деятельность любого чиновника регулируется контролем сверху, то есть со стороны вышестоящих государственных органов.
Когда человек получает доход со стороны, он теряет стимулы к карьере. Как слуга государства, как его составная часть он становится для него бесполезен. Чиновник, который не стремится сделать карьеру, плохой чиновник. Потому что он не стремится максимально эффективно выполнять свои функции.
И остаются одни полномочия – без обязанностей. А чиновник, не осознающий свой долг, через некоторое время начинает воспринимать должность как свою собственность, как надел, отданный ему на кормление (как и делалось в древней Руси совершенно официально). То есть любую власть он начинает воспринимать как абсолютную власть, не сдерживаемую какими-либо внутренними нормами и правилами.
Более того, успешный профессионал в сфере власти очень часто становится этой власти неудобен, так как оттеняет неспособность к действиям всей властной системы (хотя терпеть его вынуждены – работать кому-то тоже надо). Честный человек в среде чиновников невозможен. Он выпадает из посреднической цепочки по сбору взяток, он – опасный свидетель и, кроме того, при невысоких чинах ему становится просто элементарно невозможно кормить свою семью. Поскольку высшие чиновники вышли все из низших, эти же правила действуют на всех уровнях, и честные люди просто выдавливаются из этой системы.
Но почему всё-таки здоровые силы в государстве проигрывают таким тенденциям? Где сдерживающие факторы в отношении таких чиновников со стороны государства?
Люди, время от времени балующиеся просмотром новостей, знают: человек, попавший во власть, очень редко выпадает из её обоймы. Этот закон действует на всех её уровнях. Выпасть из круга властной элиты можно одним-единственным образом: пойти против личных интересов этой элиты. Нарушение же интересов общества, то бишь, банальное невыполнение своих обязанностей, никаких последствий для нарушителя не влечет. Называется эта вещь "круговой порукой". И максимум, что может грозить при ней непрофессионалу – это перевод на другую должность или какой-нибудь выговор. В большинстве же случаев все спускается на тормозах. Люди сохраняют свои должности в зависимости от стажа работы, личных взаимоотношений, ещё чего-то – и очень редко – в результате профессионализма.
Из недавних примеров. Увольняют чиновника, и по всем телеканалам начинается рассказ о неблаговидных его деяниях. И воровали-де при нём, и коррупция расцветала, и здания уродливые строились… Так за это и сняли? – думает недогадливый телезритель. Да нет. Через некоторое время те, кто снял, поясняют: не сложились отношения с ещё более высоким начальством. И даже формулировка появилась: "в связи с утратой доверия". Это и есть главная причина. А воровство, коррупция его подчиненных – не причина, а в лучшем случае повод. Если бы снимали за это – сняли бы давно.
И что ж получается? Не испортил бы отношения – так бы и сидел в своем кресле? Боюсь, что да. Система ответственности чиновников за результаты деятельности у нас не работает, заменяясь системой личных взаимоотношений…
Но оставим в покое прогнившую власть. Заглянем в царство свободомыслия и конкуренции – в бизнес.
Не открою больших секретов, если скажу, что вся экономика в любой стране мира состоит из двух секторов: производственный базис и надстройка. Первый – это люди, которые делают что-то: товар, продукты, вещи, и второй – посредники между ними, облегчающие жизнь: юристы, туристические агенты, торговцы и т.д. Так вот, второй сектор – это люди очень нужные, полезные, но, строго говоря, и успешность экономики страны, и качество жизни каждого из нас зависит от первого… Но ситуация в России складывается так, что чем дальше бизнес от производства коммерческого продукта, тем он более успешен. А в наиболее бедственном положении именно производители.
Причем производитель некачественного товара будет находиться в более выгодном положении, чем производитель товара качественного. Вот вам реальный пример. Были два завода, выпускающие детские игрушки. Один использовал для их производства материалы, безопасные для детей, второй – менее безопасные и более дешевые. Первый в результате не выдержал конкуренции и от производства этой продукции отказался. И это вполне естественно: действовать с оглядкой на последствия всегда более затратно, а значит, невыгодно. Да и вообще, делать что-то всерьёз, на будущее – всегда сложнее. Это требует больше усилий, требует больших энергетических, материальных, временных затрат.
Менеджеры, офисные работники… Самая престижная профессия среди молодых людей. Профессия, при которой люди не производят вообще ничего, но быстро привыкают к хорошей жизни. Многие из них осознали это в ходе последнего кризиса.
Ещё одна интересная категория, касающаяся буквально каждого – цены. От производителя до покупателя цена завышается в цепочке многочисленных посредников. И, как мы знаем, цены растут зачастую безотносительно росту расходов производителя. Исключительно в зависимости от фантазии лиц их устанавливающих. Причем вплоть до тех пределов, пока её вообще могут платить.
Меня всегда поражали истории о таксистах, которые, пользуясь транспортным коллапсом в аэропортах Москвы, подвозят людей по ценам, в десятки раз превышающих обычные. Но недавний – трагический – пример с теми же таксистами, наживающихся на беде соотечественников, попавших в эпицентр теракта в Домодедове переводит ситуацию из экономической в нравственную. Только не надо думать, что это исключение. Экономические провалы всегда тянут за собой понижение нравственности. Просто многочисленные подтверждения тому стали столь обыденны, столь часты, столь привычны, что мы уже не реагируем на них. И только полномасштабная трагедия может показать настоящий уровень случившейся нравственной деградации.
Так вот, если разобраться, здесь присутствуют те же самые психологические черты, что и у проворовавшихся чиновников: полное отсутствие заинтересованности в конечном результате своей деятельности и взаимная порука. Но в чем же все-таки психологическая причина отсутствия иммунитета против этой болезни? А она одна и та же – и в экономике, и во власти.
В России существует въевшаяся в плоть и кровь привычка не бросать "своих". Люди одного с тобою круга, по профессии, должности и так далее, воспринимаются как свои, а среди своих принято поддерживать друг друга.
При этом подчиненные всегда помогают друг другу при взаимоотношениях с начальником, продавцы при взаимоотношениях с потребителями, сотрудники одной организации при взаимоотношениях с другой конкурирующей организацией. Чиновники всегда прикроют друг друга при взаимоотношениях с гражданами. Вся Россия по-прежнему разделена невидимыми границами между людьми.
Откуда это идет? Рискну предположить, что это результат существования на Руси той самой общины, которой так восхищались народники. Недавно я читал статью, посвященную впечатлениям иностранцев от пребывания на русской земле. Чтение само по себе захватывающее. Но один отклик врезался в память. Автор – молодой француз – описывает, как он едет по дороге и видит – рабочие на дороге роют яму. Ну, как роют... Роет один. А еще трое стоят рядом, и дают советы, как рыть. А ещё пятеро сидят в сторонке и поправляют первых троих. Знакомая картинка, правда? Так вот, это и есть современная община. Система, при которой результат труда одного (или группы людей) делится на всех – даже непричастных к этой работе.
Вообще, это явление – привычка соблюдать правила, принятые среди "своих" – приводит к довольно-таки причудливым явлениям. А пока мы можем констатировать ещё одну национальную особенность современного русского человека – интересы и правила, принятые в его микросоциальной группе, являются превалирующими над интересами и правилами общества.
Рискну предположить также, что не только пресловутая община – корень этой иерархии и разделения. В советские времена общину, вытравив старую имперскую, которая помогала на низовом уровне управлять народом, успешно заменили: в сельской местности – колхозами (отсюда их неэффективность), а в целом по стране – введением и воцарением ГУЛАГа, в котором жизнь "по общаку" имеет тот же срез внутригрупповых отношений и то же деление на "своих" и "чужих".
Психология "своих" – это психология маленького коллектива людей, желательно, лично знающих друг друга и находящихся примерно в одинаковом социальном статусе. Психология "своих" – это психология общины, замкнутого мирка, который все проблемы регулирует исключительно своими силами, не выпуская их наружу. Внешний мир для нее чужой, включая собственное начальство (барина, председателя колхоза, пахана) – ему будут "кланяться", но не упустят случая где-нибудь обдурить. Главный недостаток общины – отсутствие способности, как у суворовского солдата, "понимать свой маневр", то есть, опять же, понимать значимость собственных действий за пределами пространства общины. Коррупционер, когда берет взятку, не думает, что подрывает своими действиями правовое сознание общества – он просто хочет жить богаче. Рабочий, когда выпускает бракованную деталь, не думает о возможной аварии – он просто старается побыстрее выполнить план. План же поставлен руководством завода, которое тоже не думает о последствиях, поскольку его отношения выверены вертикалью: завод – промышленное объединение – министерство, и никакого отношения к целесообразности произведенного продукта, к его качеству не имеют.
Психология "общинника" – это психология временщика, которого не заботит все, что не касается его лично и прямо сейчас. Зачем нести мусор на помойку, когда его можно оставить в кустах? Вспомните берега наших рек в популярных местах или еще ближе – путь от подъезда дома, и сами сделайте вывод, насколько это характерно для русского человека.
Психология "общины" приводит к снижению реальной конкуренции: зачем делать лучше, когда оценивают "свои"? На рынке труда востребованы две категории людей: суперпрофессионалы и люди, принимаемые на работу по блату. Вторых больше. Для России стала нормальной ситуация, когда один профессионал тянет на себе нескольких человек, принятых по блату. "Кумовство", знакомство, личные интересы – вот настоящие двигатели нашего производства. Кому не известны примеры, когда за "откат" получает преференции, выгодные заказы и т.д. деляга, не имеющий ни опыта, ни сноровки, ни даже желания действительно выполнить работу, завершить "под ключ" стройку, выпустить тот или иной товар? Сколько вокруг начатых и брошеных стройплощадок, обанкротившихся предприятий, магазинов, ресторанов, клубов – из-за неспособности что-то произвести, но чаще – из преднамеренного банкротства, когда кредиты получены и можно "сваливать"… Иногда подобное встречается даже на межгосударственном уровне: однажды услышал историю о том, как белорусское предприятие закупало продукцию российского исключительно по политическим причинам, хотя рядом производили продукцию дешевле и качественнее. Увы, и обратные примеры совсем не редки…
Вся система действует так, что труд честно работающих людей поддерживает существование самой системы. Крестьяне, работающие на земле, вынуждены отдавать результаты своего труда за копейки посредникам, которые перепродадут их втридорога и получат огромную прибыль. А не продать они их не могут, потому что другой возможности реализовать свою продукцию у них нет. Учителя изо всех сил тянут нашу уже почти рухнувшую систему образования. Врачи за нищенские зарплаты делают уникальные операции, но при этом бытовые условия большинства российских больниц в ужасающем состоянии. Библиотекари взяли на себя практически всю просветительскую деятельность среди населения, особенно молодого: профилактика проявлений алкоголизма, наркомании, правонарушений – все теперь на их хрупких плечах… Можно назвать это привычкой, энтузиазмом, долгом, непотерянной совестью – и это тоже русский характер! Но результат один: такое положение дел и повсеместное безмолвие позволяет спокойно жить чиновникам. Зачем что-то менять, если люди и так работают?
Проявление признака "свои-не свои" принимает подчас самые причудливые формы. Когда болельщики футбольной сборной переживают за результат игры, которая лично к ним не имеет фактически никакого отношения, это ещё более-менее понятно: выброс адреналина, но и гордость за страну, патриотизм… Как же – свои! Почему вся страна в едином порыве точно так же не переживает за результаты международного скрипичного или литературного конкурса – понятно уже менее, но тоже можно предположить: в футбол играли все, а на скрипке немногие. Но почему один продавец в магазине всегда поддержит другого продавца, а не соотечественника-покупателя – понять уже сложнее. Но поддержит, если не активно, то путем молчаливого согласия, и прикроет и воровство, и обсчет, и торговлю браком. Но когда тот же самый продавец пойдет в другой магазин и будет точно так же обсчитан, он будет переживать и возмущаться – роли поменялись, и "свои" для него теперь – другие покупатели. Чиновник из одной службы для чиновника из другой службы тоже "свой", но не совсем: воспринимать его своим или не своим он будет в зависимости от конкретной ситуации.
Вообще феномен "своих" объясняет удивительно много. Воровать плохо. У своих. У не своих – нормально. При этом попытка помешать воровству будет воспринята негативно: свои же. На понятии "свои" основан "институт" блата, сложной системы связей между "своими", по которой получают работу, делают карьеру и вообще происходит очень много интересных вещей. Именно блат служит питательной средой для коррупции, так как принимаются и берутся взятки зачастую именно при посредничестве "своих" (либо от зависимых людей).
Отсюда же, к слову, "растут ноги" и у любви русских людей к пресловутой "твёрдой руке". Коллектив людей, не осознающих высшей значимости своей деятельности, только и можно заставить работать авторитарными методами. И не случайно "корпоративная культура" многих фирм – носителей ценностей рынка и западной демократии – демонстрирует такие авторитарные замашки, что никакому режиму не снились.
Как вырваться из этого круга? Думаете, невозможно? Но ведь были и тут примеры, были! Был же граф Михаил Семёнович Воронцов, который после блестящей военной карьеры, после блестящей административной карьеры губернатора четырех губерний попросился в 1853 году в отставку в связи с тем, что он не может выполнять свои обязанности в полную силу, а в полсилы не умеет…
Ответ прост. Рывок за пределы общины возможен только на основе личных ценностей. Другие стимулы тут не работают – объективно в рамках общины удобнее и выгоднее. И опять мы возвращаемся к корню всех наших бед: в России произошёл распад нравственной системы ценностей, присущей русскому народу.
Это очень остро почувствовали современные поэты.

Примерно о том же поёт Тимур Шаов:

Пустота, в которую превращается Россия, как мне кажется, – пустота нравственная… Но как это часто бывает, уже её мы начинаем возводить в свою национальную особенность и даже гордиться ею…

Все эти и другие национальные мифы, вроде необузданности русской души, способной сегодня на добро, завтра – на зло, означают просто-напросто то, что человек в принципе не может отличить добро от зла. Ему по-настоящему не нужны ни миллион, ни королева – ему нужны острые ощущения от их завоевания.
Но ведь, возразите вы, есть же в России люди, которые не подпадают под эти правила? Которые болеют за общее дело, которые думают не только о себе, но и о будущем своей страны. Да, отвечу, такие люди есть. И их немало. В недавнем интервью с премьер-министром показали человека, который сам, по собственной инициативе, без какого-либо содействия сверху поддерживал в работоспособном состоянии аэродром (!), надеясь, что он когда-либо понадобится при возможном (!) возрождении северной малой авиации. То есть, человек думал не о себе конкретно, не о своем деле, и даже не о своей работе. Он сам, по своей инициативе, взял лично на себя решение задачи государственного масштаба. Соотношение возможностей человека и масштаба взятых им на себя задач в чем-то даже завораживает.
Не менее завораживает меня работа ярославского мастера Евгения Тарабина. Маленькая мастерская на несколько человек изготавливает храмовые изразцы. Спекшиеся при колоссальной температуре соли тяжелых металлов расцветают невиданными узорами, цветами, оживают Сиринами и единорогами. Эти изразцы украшают храмы Ярославля, Казани, многих других городов по всей России. Срок жизни этих изразцов составляет три-четыре столетия. Помимо собственных работ Тарабин воссоздает старинные изразцы XVII-XVIII веков. И вот работает этот человек, о котором даже в Ярославле мало кому что известно, и мыслит в своей работе городами и столетиями.
Но таких людей мало. И они проигрывают при тех правилах игры, что приняты в нашем обществе.
В недавней статье поэт и журналист Антон Черный, рассматривая кризис современной поэзии, наложил сегодняшнюю ситуацию на теорию Льва Гумилева. Поэзия, как и любая другая деятельность, требующая повышенных энергетических затрат, нуждается в пассионариях, людях с высокой энергетикой. Если вспомнить первоисточник – саму теорию Льва Николаевича – мы увидим, что, согласно его теории, Россия сейчас переживает фазу стагнации, период, когда повышенная пассионарность народа, рассеявшись в череде войн и революций, постепенно спадает, сменяясь обществом потребителей.
В любом обществе, в том числе и русском, его граждане делятся грубо на три категории: пассионарии – лидеры, революционеры, творцы, затем – люди долга, хранители традиций, исполнители, костяк системы, и, наконец – болото, люди, которым нет дела ни до чего, кроме своих удовольствий, разрушители. Способность общества к развитию зависит от соотношения этих трех групп, а также от того, какое место в социальной системе занимает каждая из них. Как мы видим, третья группа растёт подобно раковой опухоли, постепенно выдавливая первые две. Проблема в том, что в тактическом плане она более эффективна, хотя и смертоносна на долговременном этапе.
Русские люди в лучшей их части – творцы. В начале 90-х годов, когда распался Советский Союз, из национальных республик начали выдавливать русское население. Делалось это либо открыто, либо исподволь – но делалось почти везде. У меня много знакомых и близких мне людей, которые были вынуждены таким образом вернуться в Россию. Из Казахстана, Узбекистана, Абхазии, Чечни. Люди были вынуждены начать процесс строительства новой жизни практически с нуля. И во многом благодаря умению оставаться русскими людьми в окружении чужой культуры, среди "не своих" они нашли место и в новой жизни, и результат зачастую становился впечатляющим. А вот республикам, я думаю, аукнулся их отъезд. Уехали инженеры, врачи, учителя, люди, которые во многом приобщали республики к более высокому уровню цивилизации. Что ж, зато многое приобрела Россия.
Наконец, мы подошли к самому главному вопросу: что делать тем русским людям, которые неравнодушны к своей стране и к ее будущему. Ответ только один: стать творцами. Просто ли это? Нет, конечно – но таких и не будет много, они только наметят направление движения, опираясь на национальную систему ценностей. Не поддаваясь при этом ни на простые решения, ни на провокации, не ища источник проблем во вне – в иных национальных, социальных, религиозных группах. За ними потянутся те, кто составляет большинство: люди долга, честные труженики, которые личное благо соотносят с благом общественным. Что плохо ему – то плохо и всему обществу, и наоборот. А общество – единый организм. И либо мы уцелеем всем обществом, либо потонем также все вместе.
В 1999 году Илья Тюрин в эссе "Русский характер" написал: "Если силы для генерации русского характера у нас остались, то для его появления требуются приличная власть и немного исторического покоя". Сейчас, по истечении чуть более десятка лет, можем констатировать: этого недостаточно. Здоровые силы общества должны нащупать некий костяк, некую ценностную структуру, опираясь на которую, мы можем преодолеть негативные тенденции.
Проще говоря, мы должны обрести национальную систему ценностей. Ради собственного спасения нам надо привыкать к правилам выживания в этом мире. И прежде всего, просчитывать последствия своих действий. Любых – от принятых решений на работе до вопросов воспитания детей и собственного здоровья. Из мелочей складывается целое. Не надеяться на государство. Сохранять в себе костяк ценностей, которые преобразуют наше общество.
Мне очень нравится вспыхнувшая некоторое время назад мода (хотя я надеюсь, что это не просто мода) называть детей старыми русскими именами: Ульяна, Полина, Пелагея, Никанор, Ярослав… Даже Святополк однажды попался среди детишек детсадовского возраста – правда, его все называли (пока!) Стасик… Мне кажется, всё это – интуитивно ощущаемая тоска по своим корням, своим традициям. Это не просто имена. За ними – та духовная, эстетическая, а в конечном итоге – и этическая традиция, которая образовывала русский народ. Начнем же воссоздавать её. Учить русские песни, слушать русскую музыку, помнить и почитать своих предков. В каждой семье были родственники (а есть и те, что еще и живы), которые воевали. Расскажем своим детям о них и их непреходящем подвиге спасения Отечества… Это не история по книжкам – это живое предание.
Вот как сказала о том же самом в недавнем интервью Наталья Дмитриевна Солженицына: "Каждый на своём месте должен быть честным и делать всё, что он может. Бороться с несправедливостью настолько, насколько у него хватает мужества и сил. Не халтурить, не халявничать. Перестать надеяться, что власть обеспечит нам нормальную жизнь. Нормальной жизни мы должны добиваться сами. Воспитывать своих детей так, чтобы они росли честными и независимыми, чтобы не смотрели с завистью на соседа по парте, у которого папа ездит на "Лексусе". Надо, чтобы как-то вернулся этот престиж высшего образования, который существовал у нас раньше. Если государство в каком-то безумии изымает из школы гуманитарную составляющую, сокращая уроки литературы, – так дома, мамы, читайте своим детям Пушкина. Учите их рано читать – чтобы они пристрастились к книге ещё до того, как тупо уставятся в телевизор. Вырастите своего ребёнка таким, чтобы он не стал планктоном для криминала".
И второе условие выздоровления: давайте поддерживать друг друга. Очень скоро мы научимся видеть таких же, как сами, людей долга. Мы можем быть не знакомы, но мы друг друга узнаем. А когда узнаем, поддержим друг друга, поможем друг другу. Хотя бы не будем мешать...
Но лучше – помочь. Мы бойцы одного отряда, мы на линии фронта: с зарвавшимся чиновником, с обнаглевшим новым богатеем, с преступником в милицейской форме... Так прикроем же друг другу спину.
Но ни в коем случае нельзя сбиться в своем пути на национализм.
Это ложный путь. Лозунг "Россия для русских" не сработает никогда. Когда в России останутся только русские, её не станет. Не станет этого исключительного по своей мощи котла наций, культур, религий, который когда-то и породил то, что называется Россией. Националистическая преступность страшна, с какой бы стороны она ни исходила, но попытка отомстить за чьи-то преступления людям, не связанным с преступником ничем, кроме национальности – страшнее. Будем сильными. Надо думать над тем, как заставить государство выполнять то, что от него требуется, не пасуя перед преступными группировками, в том числе и националистическими. Для этого надо научиться уважать себя, и тогда нас будут уважать другие.
Не будем забывать, что мы – дети великого народа. Не великой страны – ее величие сейчас, увы, измеряется только территорией, а именно великого народа – создавшего ту историю, ту культуру, тот язык, без которых этого народа и не было бы. Так не забудем же о его традициях, постараемся мало-помалу ввести их в свою повседневную жизнь. И в результате мы выработаем в себе истинный характер – тот характер, который поможет все обретенное и созданное нашими предками уберечь для будущего.

Как известно, любой характер – человека или нации – лучше всего выражается в его словесном творчестве. Часть необходимой информации человек выдаёт добровольно, отчасти – просто-напросто проговаривается… Это правило равно применимо как к отдельному человеку, так и к нации. Но, поскольку национальный характер – такая вещь, которая может не совпадать с характером отдельного русского человека, его особенности наиболее логичным представляется искать в коллективном народном творчестве. Итак, предлагаю перелистать русские народные сказки.
Иванушка–дурачок издавна считается одним из главных воплощений русского характера, одним из главных и древнейших его архетипов. Причем воплощением далеко не идеального характера, ибо на примере Иванушки-дурачка выводят главным образом негативные черты: лень, глупость и т.д. Несмотря на кажущуюся логичность этого мнения, мне давно уже кажется, что наш Иванушка не такой. Его характер – гораздо сложнее и глубже, чем о нём думают, и то, что считается его недостатками – есть выражение его скрытых достоинств.
Итак, поговорим о нашем Иванушке, а также о Емеле, Федоте-стрельце и других не менее симпатичных персонажах. Эти образы сложились во многом как наш идеал, они несколько столетий были теми, какими мы бы хотели стать.
Как и любое явление, вошедшее в фольклор, сказка предполагает наличие некоего сложившегося канона, чёткое распределение ролей и сюжетов. Причём канон этот столь силён, что сохраняется отчасти даже в литературной сказке – несмотря на её авторскую природу. Так, к примеру, в мире горячо любимой мной английской сказки главным движущим сюжет конфликтом является конфликт героя и внешнего мира. Правильного, положительного, рационального героя, носителя общественных традиций и ценностей – с нелепым, нерациональным, безумным и фантасмагорическим миром. И в этом смысле правильный хоббит Бильбо Бэггинс ничем не отличается от правильной девочки Алисы, а правильный Гарри Поттер – от экстравагантной, но правильной Мэри Поппинс. При этом мир, противостоящий герою, зачастую отличен от привычной ему среды обитания. Алиса сигает в кроличью нору, Бильбо отправляется бродить по дорогам средиземья, Поттер в Хоггвардсе и Мэри в доме семьи Бэнкс противостоят ему на месте, не покидая привычной среды, но мир вокруг не становится от этого менее страшным… Конечно, и "дом" у англичан не всегда хорош и требует исправления, но главные, основные враги англичан, таятся вне его.
С Иванушкой всё сложнее. Да, он тоже зачастую отправляется во внешний мир чего-то искать или кого-то возвращать, но отношения у него с этим миром далеко не столь однозначно отрицательные… Он пьёт чай у Солнца и Месяца, ему помогает "То-не-знаю-что", и даже зловредная Баба Яга по факту то дорогу укажет, то переночевать пустит. Нет, он, конечно, воюет с Кащеем и освобождает царевну, но, в общем-то, это их частный, локальный конфликт. Потому что самый главный конфликт Иванушку ждёт ДОМА.
Вот типичные сюжетные ходы русской сказки: старшие братья убивают заснувшего младшего и забирают его невесту, невеста забывает его, царь отправляет своего слугу на смерть и начинает ухлестывать за его женой. Взаимоотношения падчерицы с мачехой вообще сложились в отдельную драматическую линию русских сказок. Внутренний, близкий мир Иванушек, по сути – их дом, таит в себе предательство и коварство.
Очень скоро начинаешь понимать, что эпитет "дурачок" как раз и вызван нежеланием Иванушки следовать общепринятым правилам рационального мира. Он отказывается свататься к царевне только потому, что она царевна, и борется за неё лишь после того, как влюбляется. Он не ищет богатства и власти, для него свята воля отца, особенно последняя. Он милосерден. Он отпускает щуку не ради возможности выполнять желания, а из жалости.
Для него не закрыта природа и потусторонний мир. Он не удивлён разговорчивостью щуки, он приходит на могилу пообщаться с духом умершего отца… Причём воспринимает он все эти окружающие чудеса вполне естественно, будто бы так оно всё и должно быть и происходит само собой… Своим путем…
Иванушка – русский даос. Его лень – это недеяние, то есть – недеяние всего, что противоречит той правде, носителем которой является Иванушка. В характере Иванушки нет обмана или хитрости. Другой Иванушка – царевич – вероятно, в силу иного социального статуса, иногда на него идёт. Ворует златогривого коня, ворует жар-птицу… Но общий ход сказки заставляет его раскаяться в этом. Потому что русская сказка имеет чёткую этическую позицию – в ней всегда побеждает честность, иногда наивность, прямота и милосердие…
И тут мы подбираемся к самому главному. Жизненные правила, которых придерживается Иванушка, не находят понимания у окружающего его общества даже в сказочном мире. Но они находят отзыв в иных, каких-то более тонких слоях мироздания. Когда Иванушка не предает своих правил, когда он остаётся честным, искренним, смелым – мир откликается ему. Начинают приходить на помощи звери и птицы, принимаются ездить печки и летать коньки-горбунки, разговаривать рыбы. И эта сила природы оказывается сильнее общества, а герой, наделенный её силой, побеждает его.
И мне кажется, что это хорошо.