Обними ты меня крепче, мы ведь помним, что нет — завтра,
только вечер, какой вечер, и прозрачная тень марта.
Перебором коснись нервов, да не нужно ни в чем меры.
Пусть не стал мне за жизнь — первым, только все-таки ты — первый.

Заболит, заревет сердце, как молчать и терпеть — знаю.
Просто греться тобой, греться, хоть немного, вот тут, с краю.
Я шагаю седьмым кругом, нелегко, но — неизбежно.
В кровь кусаю твои руки, это ласка моя, нежность.

Мы прощаемся подолгу, разрывая свои судьбы,
два бутылочных осколка под ногами слепых буден.
И прозрачная тень марта в этот вечер опять рядом,
и, конечно же, нет завтра. Обними меня, так надо.

Богиня в халате, поношенных тапках, растрепанных чувствах выходит на кухню
и все превращается в музыку.
Как-то: будильник, кофейник, жужжание мухи.
Весна за окном. Сероватое небо мурлычет чуть слышно подобие вальса.
Прекрасные пальцы касаются хлеба рассеянно, вскользь, не желая касаться
чего-то земного...
Богиня вздыхает, мелодию тут же наполнив тревогой.
Мажорный аккорд, подустав, отдыхает на самом краю табуретки трехногой.
Но вот запах кофе адажио льется, и утро становится ласковым, нежным —
богиня довольна, богиня смеется, она так красива, она безмятежна.
Внезапно с мотивом сплетается голос знакомый, любимый. Крещендо, виваче!..
...и нет ничего, кроме этого соло...
потом тишина и блаженство... день начат.