ЕВГЕНИЙ СТЕПАНОВ
СТЕПАНОВ Евгений — поэт, прозаик, публицист, издатель. Родился в 1964 году в Москве. Окончил факультет иностранных языков Тамбовского педагогического института и аспирантуру МГУ им. М. В. Ломоносова. Кандидат филологических наук. Печатался в журналах “Наш современник”, “Нева”, “Знамя”, “Дружба народов”, “Звезда”, “Урал”, “Арион”, “Юность”, “Дон”, “Волга” и во многих других изданиях. Автор нескольких книг стихов. Живет в Москве и поселке Быково (Московская область). Главный редактор журнала “Дети Ра” и портала “Читальный зал”. Лауреат премии имени А. Дельвига и премии журнала “Нева”.
ПО ЗАКОНАМ ЛЮБВИ
Я ЗНАЮ
Немножечко устал, а всё-таки не шибко.
Спокойствие в душе. Я знаю: жизнь права.
Чем тяжелее путь, тем благостней улыбка,
Тем человечнее слова.
Чем проще, тем сложней, а чем сложней, тем проще.
Чем тяжелее путь, тем ближе небосвод.
А главное – душа чирикает, не ропщет,
Душа не врёт.
СОСЕД ПО ДАЧЕ
Жил неброский человек,
По весне сажал картошку,
Убирал зимою снег,
Скромную носил одежку.
А ещё неспешно в стол
Он писал отрывки прозы.
И смотрел, как дышат ствол
Лиственницы, кустик розы.
Не искря, как фейерверк,
Но светло и трудновато
Жил неброский человек,
Жил когда-то.
НА ТРЕТЬЕЙ МИРОВОЙ
На третьей мировой войне,
А я застал её в Европе,
Стрелять не доводилось мне,
Но приходилось жить в окопе.
На третьей мировой войне,
Бессмысленной и невеликой,
Я оказался в западне,
Воюя с шапкой-невидимкой.
И мировой сгущался мрак,
Враг был невидимым, неглупым.
И шёл по трупам этот враг,
Точь-в-точь фашист, шагал по трупам.
КУКУРУЗНИК
Кукурузник летит над посёлком,
В необъятной летит вышине,
Шлёт приветы и белкам, и ёлкам,
И берёзам, и соснам, и мне.
Жизнь какая-то странная ныне,
Вряд ли кто-то хоть что-то поймёт.
Я сижу тихо на карантине,
Я смотрю, как летит самолёт.
КАК ПРЕЖДЕ
Плохо, что карман отныне пуст,
Впрочем, помогают мне, как прежде,
Каждая травинка, каждый куст,
Не давая умереть надежде.
Я согреюсь – грешный – у костра,
Не поверю ничьему подвоху.
И скажу: судьба ко мне добра,
Даже в эту лютую эпоху.
А НАДО БЫ
Безжалостны года,
Прёт время напролом.
Мы все идём туда,
Откуда не придём.
А всё хотим стращать
Друг друга и губить.
А надо бы прощать,
А надо бы любить.
* * *
Лукавый говорит: “Похерьте
Мечты!” И щурится хитро.
И перевозят воздух смерти
Вагоны шустрого метро.
Харон опять надел корону
И – беспощадный – правит бал.
И представляется Харону,
Что он весь мир завоевал.
Пугая силищей безбрежной,
Харон сгустить умеет тьму.
Но всё-таки вовек с надеждой
Не разлучить меня ему.
Как прежде, набухают почки,
Поют, как прежде, соловьи.
И нет желанья ставить точки
Над i.
ПО ЗАКОНАМ ЛЮБВИ
Кошка-компьютер решает любые задачи,
Дятел, взлетев на сосну, стихопрозу строчит.
Дышит земля и меня оживляет на даче,
Дача живёт и меня поднимает на щит.
Дача живёт по законам любви и полёта
Птиц красногрудых и жёлтых, как осень, синиц.
Дом – полиглот, изумительна речь полиглота:
Шорох теней и внимательный шелест страниц…
Дача живёт, точно символ прошедшего века,
Жил в этом доме когда-то мой прадед-дантист.
Дача живёт, и не гробит меня ипотека,
Дача поёт, и поёт соловей, голосист.
ЗЕМЛЯ
Я за место под солнцем давно не борюсь,
Мне светло и привольно повсюду.
Я живу на земле и земли не боюсь
И, надеюсь, бояться не буду.
Каждый листик мне брат, а сосёнка — сестра,
Мне родня эти скромные грядки.
А земля так добра, а земля так щедра,
Что, надеюсь, всё будет в порядке.
Немножечко устал, а всё-таки не шибко.
Спокойствие в душе. Я знаю: жизнь права.
Чем тяжелее путь, тем благостней улыбка,
Тем человечнее слова.
Чем проще, тем сложней, а чем сложней, тем проще.
Чем тяжелее путь, тем ближе небосвод.
А главное – душа чирикает, не ропщет,
Душа не врёт.
СОСЕД ПО ДАЧЕ
Жил неброский человек,
По весне сажал картошку,
Убирал зимою снег,
Скромную носил одежку.
А ещё неспешно в стол
Он писал отрывки прозы.
И смотрел, как дышат ствол
Лиственницы, кустик розы.
Не искря, как фейерверк,
Но светло и трудновато
Жил неброский человек,
Жил когда-то.
НА ТРЕТЬЕЙ МИРОВОЙ
На третьей мировой войне,
А я застал её в Европе,
Стрелять не доводилось мне,
Но приходилось жить в окопе.
На третьей мировой войне,
Бессмысленной и невеликой,
Я оказался в западне,
Воюя с шапкой-невидимкой.
И мировой сгущался мрак,
Враг был невидимым, неглупым.
И шёл по трупам этот враг,
Точь-в-точь фашист, шагал по трупам.
КУКУРУЗНИК
Кукурузник летит над посёлком,
В необъятной летит вышине,
Шлёт приветы и белкам, и ёлкам,
И берёзам, и соснам, и мне.
Жизнь какая-то странная ныне,
Вряд ли кто-то хоть что-то поймёт.
Я сижу тихо на карантине,
Я смотрю, как летит самолёт.
КАК ПРЕЖДЕ
Плохо, что карман отныне пуст,
Впрочем, помогают мне, как прежде,
Каждая травинка, каждый куст,
Не давая умереть надежде.
Я согреюсь – грешный – у костра,
Не поверю ничьему подвоху.
И скажу: судьба ко мне добра,
Даже в эту лютую эпоху.
А НАДО БЫ
Безжалостны года,
Прёт время напролом.
Мы все идём туда,
Откуда не придём.
А всё хотим стращать
Друг друга и губить.
А надо бы прощать,
А надо бы любить.
* * *
Лукавый говорит: “Похерьте
Мечты!” И щурится хитро.
И перевозят воздух смерти
Вагоны шустрого метро.
Харон опять надел корону
И – беспощадный – правит бал.
И представляется Харону,
Что он весь мир завоевал.
Пугая силищей безбрежной,
Харон сгустить умеет тьму.
Но всё-таки вовек с надеждой
Не разлучить меня ему.
Как прежде, набухают почки,
Поют, как прежде, соловьи.
И нет желанья ставить точки
Над i.
ПО ЗАКОНАМ ЛЮБВИ
Кошка-компьютер решает любые задачи,
Дятел, взлетев на сосну, стихопрозу строчит.
Дышит земля и меня оживляет на даче,
Дача живёт и меня поднимает на щит.
Дача живёт по законам любви и полёта
Птиц красногрудых и жёлтых, как осень, синиц.
Дом – полиглот, изумительна речь полиглота:
Шорох теней и внимательный шелест страниц…
Дача живёт, точно символ прошедшего века,
Жил в этом доме когда-то мой прадед-дантист.
Дача живёт, и не гробит меня ипотека,
Дача поёт, и поёт соловей, голосист.
ЗЕМЛЯ
Я за место под солнцем давно не борюсь,
Мне светло и привольно повсюду.
Я живу на земле и земли не боюсь
И, надеюсь, бояться не буду.
Каждый листик мне брат, а сосёнка — сестра,
Мне родня эти скромные грядки.
А земля так добра, а земля так щедра,
Что, надеюсь, всё будет в порядке.