Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

ОЛЕСЯ САВОСТОВА, ТАМАРА САЛЬНИКОВА, НАТАЛЬЯ ФЕДОРЧЕНКО


Литературный клуб "УРАЛ"


Олеся Савостова



Олеся Савостова — родилась в п. Пойковском Нефтеюганского района Тюменской области. Окончила Уральский федеральный университет. Переводчик с английского. Стихи публиковались в коллективных сборниках "Тропа на Парнас", "Золотое перышко", в журнале "Урал". Живет и работает в Екатеринбурге.


Ангел проходит рядом…


***

Ангел проходит рядом.
А человек — насквозь.
Он обнимает бедой,
Спит к голове головой.
Костью врастает в кость…
Время закончилось.
Времени больше нет.
В небо уходит твердь.
Будет оно одно —
И высота и дно.
Ангел глядит светло:
Это любовь, не смерть.


***

Боли моей не отнимай.
Плоть рассечённую быстро не сращивай.
Господи, дался мне этот рай,
Видимый каждому мимо зрящему.
Только веди меня, только будь со мной.
Снись мне большою и малой птицею.
Бабочкой. Веточкой золотой.
Девочкой с чистой водою в ресницах.


***

Сторону света выберу ту,
Где над водой и узором
Выдохнешь в гулкую пустоту
Во́рона.
Черного, чистого — чтобы крыла
Посторонился страх.
Воля его, раскалясь добела,
Будет гореть в глазах.
Небо мое, на нежданном ветру
Долго водою звеня,
Выдохни ворона в пустоту.
В боль.
В немоту.
В меня.


***

За стеною комнаты — зима.
Ходит небо ночью по пруду.
Засыпай. А мне сойти с ума —
Лучше, чем идти на поводу.
Мне не снится торфяная Обь,
В снах не пахнет хвоей свежий сруб.
Но берет в объятья оторопь
От закрытых глаз и сжатых губ.
За стеною до небес — зима.
Засыпай. Надежен твой ночлег.
Я уйду из комнаты сама —
Наяву до слез вглядеться в снег.


***

Я расскажу о снах и о беде.
Ты в четных числах. Ты ни с кем. Нигде.
Земля еще удерживает след.
И раною сквозною в этот свет
Душа глядит, и плачет, и растет.
И пахнет сладко на запястье мед.
И что ни птица, то мольба и знак…
Мне чудо снится, не настав никак.
Я расскажу. И выживу в огне.

И вдруг услышу, как ответишь мне


***

Скалы еще горячи.
Как бы волна ни билась,
Как бы играючи,
В каждый разлом ни стремилась,
В слабость, в пустоты, вспять —
С Богом упрямо споря, —
Шепотом повторять
Твердь продолжает морю,
Что покорилась теплу,
Что ничего не забыла…
Вымой песок, золу,
Переверни могилы,
Вырви в зачатье плоды —
Рыбам голодным в пасти…
Привкус земной беды —
Рваной травы или снасти?
Бейся о каменный срез
Черной виной и досадой.
Бейся, покуда без
Сил не сумеешь падать…

Но возвратись опять
Гладью своей пустынной
Битые скалы обнять…
Ночью.
Когда остынут.


***

Селезень спит на воде.
На́ небе золоченом.
Сон его птичий — о чем он?
Бог его птичий — он где?
Бог, заключенный во взор,
Там, под прозрачным веком,
Ходит земным человеком
Мимо остывших озер.
Слышит, как дышит душа
Зыбким теплом на осоку,
Выдох сплетая с высоким
Голосом камыша.
Он на небесной гряде
Чьи-то читает лица.
Он — просто сон. И снится
Верному сердцу в беде.

Селезень спит на воде.
Селезень спит на воде.


Тамара Сальникова



Тамара Сальникова — родилась в г. Красноярске-26. С 10 лет живет в Екатеринбурге. Окончила Университет Российской Академии образования (УРАО) по специальности педагог-психолог. Публиковалась в журналах "Работница", "Смена", "ЛиТерра", "Зарубежные задворки" (Германия), "Млечный путь" (Израиль).


Под тонкой кожей января


***

Под тонкой кожей января
В ресницах сна слепая мякоть
Стоит, в бессилии заплакать.
Звезды молочная заря
Ягнёнком лижет тёплый снег,
На волокно отдав подшёрсток.
Лёг валенок на перекрёсток
Носком туда, где смерти нет.
Где продевается в кольцо
Нить между яблоком и веком,
Стежком рождественского снега
Сшивая облик с образцом —
И Бога строгое лицо,
И человека.


***

Щерит ладони к коже ветра холодный вой,
Волны застыли в ножнах кромки береговой.
Щурят шаги ступени ласковой ширины
В стиснутые колени северной стороны,
В долгие разговоры берестяного льда.
Синее-синее море — только вода. Вода.
Колются рукавицы жёсткой, как снег, травой.
Господу плохо спится к северу головой.


***

Засыпай, мой мальчик, день во мгле исчез,
Свет ладони отнял от горячей кожи,
Засыпай, не бойся, что так грозен лес,
На себя дневного не похожий.
Баю-бай, мой милый, слышишь, тьма нема,
И оскалы волчьи не глодают небо.
Небо — Бог — он нынче бородат, космат,
Пахнет табаком и кислым хлебом.
Прислонись поближе, теменем под бок,
Вдовье одеяло — облака и перья.
Засыпай, не бойся, лес, он тоже Бог
В шёлковой рубахе из деревьев.


***

Сквозь десять проливных,
Зачатых в чёрном чреве,
Впитавшихся в зрачки тугой листвы,
Шаг подперев клюкой, целует в губы время,
Вшивая в их кайму разросшийся ковыль.
Впуская сок земли в провалы под ресницы,
Где синева давно переродилась в дым.
Где небыль входит в быль сквозь каждую глазницу,
Ребёнком не родившимся Твоим.


Наталья Федорченко



Наталья Федорченко — родилась в Нижнем Новгороде, в 1984 году переехала в Екатеринбург. Пишет стихи и прозу. Публиковалась в совместных сборниках творческой мастерской им. Б. Марьева, в альманахе "Поэтический марафон". Автор сборника стихов и прозы "Тихий ангел", газетных и журнальных публикаций.


Крыльев взмах неслышный…


***

Зачем…
В ладони слабые даешь
Сей трепет чудной благодати,
Когда детей Ты узнаешь
Или ещё чего-то ради…
Ты нас, как малую песчинку,
средь мирозданья разглядел
Сам Необъятно благодатный,
Чей не познали мы предел.


***

В храм войти —
Потеряться в пространстве,
место себе отыскать,
оставляя заботы сердца,
в неземные молитвы попасть.
Случится ли это, быть может,
хорошо бы уйти от проблем.
О, желанный души Вифлеем!
Интересно, а что в алтаре,
По-другому на всё глядится,
Когда в храме долго стоим,
Тело не хочет трудиться…
Можно иначе — вальяжно сидеть,
развалившись, о чем-то слушать,
а потом в одиночестве тихо скорбеть
и стараться в себе не нарушить
эту зыбкую сердца печаль…
По дороге вдруг что-то услышать.
Потерять… Не найти… Как жаль…
Это дождик стучит по крышам.
В тишине, в темноте…
в моём сердце звучит,
нелюбовную жесть отмывая.
Праздник скоро… Близко… Уже…
И, счастливая, вдруг засыпаю.


***

Священные мачты в небо.
Корни седые книзу.
Снежная сыпалась манна
На ветхозаветную ризу.
Загадочно в мире беззвучном.
Святое во всём удивленье.
Обещанный снова родился
Соблазном…
Любовью…
Спасеньем…


***

Крапива и осока, бурьян, чертополох
кусают наши руки и не жалеют ног.
Трагедию Эдема позабыли…
Волчцы и тернии, обещанное в силе,
насеянного много, неужто мир так плох?
А там — цветы, там хладом тонким — Ты,
оставленный детьми своими, Бог…
Крапива и осока, бурьян, чертополох.


Silentium

Молчаливая тайна дождя и огня,
листьев сквозь солнце закатного дня.
Музыки, слова, строк наизусть,
сердца озябшего давняя грусть.
Тихо накроет земную юдоль,
где счастье и горе, радость и боль.
Зачем и откуда ты, тайна, ко мне
вечером, утром и даже во сне.
Пронзаешь внезапно навылет,
насквозь усталую душу
Евангельский гвоздь.


***

Крыльев взмах неслышный,
Свежесть ветра закатных минут,
Запоздавшая бабочка.
Божья коровка на шляпке,
Невесть откуда взявшаяся,
Посланницей неба уходящего дня.
Во всем естественность и очарование природы —
Секреты истинной красоты.
Она проникает в тебя, а ты в неё. Вы — единство.
И всё вокруг — нежность подаренного бытия,
Любящего нас бесконечно.