Проворным, как фарца, и вздорным, точно цаца,
И я когда-то был, и так любил успех.
Похвастаться, приврать, сболтнуть, покрасоваться —
Кромешный и смешной, и очевидный грех.
Теперь — рот на замок, и черный хлеб аскезы
Милее чем эклер и "Птичье молоко".
Я вкручиваю, как стальные саморезы,
Иную жизнь в себя. И — жить легко, легко.

Все так постыдно и непросто,
Порой охватывает дрожь.
Смотрю на этого прохвоста —
Он на меня, как брат, похож.

Незримые стальные нити
Меня соединяют с ним.
И только горькое — простите! —
Я людям говорю другим.

Вот человечек, он продрог,
А все ж не выглядит понурым.
Вот человечек, он прыжок
Из самого себя — в футурум.

Там, где ты,
Там и любимый город.

Я смотрю, как прежде, на тебя влюбленно.
Открываю сердце, как мальчишка, вновь.
Ты моя молитва, ты моя икона,
Ты моя любовь.
Жизнь порой, как сказка, чересчур красива,
Жизнь порой, как встряска, чересчур груба.
Ты моя надежда, и оплот, и сила.
Ты моя судьба.

Нету в тебе наносного, бесовского.
Вижу прекрасный твой внутренний мир.
Так Якобсон видел дар Маяковского,
Так понял Бродского зоркий Шапир.

Ты это ты, ты воздушная странница,
Ты героиня волшебных страниц.
Ты прикоснешься — и рана затянется,
Ты улыбнешься — и боль приструнишь.

Ты бесконечна, как дамская сумочка,
Ты восхищаешь все время меня.
Ты, будто Борхес, умна и рассудочна,
Ты, будто Маркес, синоним огня.

Провинция — как ложка в стакане хорошей сметаны —
Никаких — слава Богу! — лишних движений.

Ты говоришь — убить.
Я говорю — любить.
Хоть одного мы круга,
Да не поймем друг друга.

По городу Браила
Душа моя бродила
Среди особняков,
Усадеб и веков.

Душа моя степная
По берегу Дуная
Бродила не спеша,
Счастливая душа.

И было тихо-тихо,
И мировое лихо
Растаяло, ушло.
И было так светло.

Ян отдает жене получку,
Во двор за ручку водит дочку.
А телевизорную ручку
Ян крутит, как писатель строчку.
С работы Ян приходит рано —
Он связи избежит случайной.
Мне нравятся поступки Яна
И нрав его необычайный.

Среди лилипутов,
Среди великанов
Ему хорошо.
Он Евгений Стаканов.

Коварный торгаш,
В этом деле он гений.
Скупает журналы
Стаканов Евгений.

И племя талантов,
И хор графоманов
Кричат: "Ты нам нужен,
Евгений Стаканов!"

…Евгений Стаканов
Лежит на диване.
Сегодня он выпил
Отчаянной дряни.

Ему надоело
Ворочать деньгами.
Он хочет бухать
Где-нибудь на Майами.

Забыться, забыть,
Просто остановиться
И крикнуть: "Прощай,
Дорогая столица…"

Женщина — каюсь! — тело.
Женщина — маюсь! — сеть.
Женщина мне пропела:
"Жить хорошо и петь!"

Родина — зори, звери,
Родина — волчья сыть.
Родина — жить-и-верить.
Родина — верить-жить.

Музыка — сон! — Карузо.
Музыка — стон — Жак Брель.
Грешно-святая муза,
Кто ты? Зачем? Откель?

Старость бредет, хромая,
Вещи несет в ломбард.
Финишная прямая —
Новый отважный старт.

Я прав? Хорошо. Я не прав? Извините.
Но только тональность свою измените,
Урежьте словесный поток пополам.
Словам я не верю. Я верю делам.

— Я же кровь Твоя и плоть,
Значит, что-то стою.
Чем помочь тебе, Господь?
— Будь со мною.

Что толку ругаться и ботать по фене,
Махать кулаками, как мощный морпех?
Господь за меня разберется со всеми.
Господь и со мной разберется за всех…