Наорет на меня — а потом сидит ставит лайки.
Да убери ты свой поганый лайк!
Лучше поставь свой поганый засос.
Знаешь куда.

Я лежу в пожаре тела,
Заливает за окном.
Лучше б я тебя хотела,
А не клизму перед сном.

Не естся.
Не спится.
В Интернете не сидится.
Все плохо!
Как жемчугу в стручке гороха.

Зелено, тесно,
Неинтересно.
Сколько сидеть еще, неизвестно.

Посмотри, детка, свой календарь,
Скоро будет январь,
Спрячь его в ларь.
К черту сосульки, гирлянды, мерцающие шары,
Конфетти и прочие рождественские дары —
Только тошнит от праздничной мишуры.
Погоди, не спеши покупать тест,
Погляди на цифирь, крестики, точки сложи в квест.
Так хреново бывает только от ПМС.

Три часа дня. Анкара.
С неба как из ведра.
Летчик сидит скучает.
Вылетов не предвидится.
Холодно, сыро. От скуки
Он вспоминает про чаты
И пишет в Тиндер подруге,
С которой давно не виделся.
Он шлет фотографии ливня,
Она отвечает — дивно.
Про этот ужас на улице
Он пишет ей на кириллице.
Это чувства иль гимнастика ума? —
Сходит баба с ума.
Этот летчик — он вообще утопия.
У нее вообще аэрофобия.
Птичка летчик прилетел в ее постель.
И не Саша, не Серёжа, а Юджель.
А теперь вот ливень в Анкаре.
А в Москве погоды на дворе.
И кому, куда, а главное, зачем лететь?
Лучше тихо в словари свои глядеть.
Выучим еще по языку,
Коротая ливень и тоску.

Кастрюля говорит — я ракета.
Подошва говорит — я галета.
Рогожа говорит — я перина.
Костыль говорит — я балерина.
Еж говорит — я седло.
Топор говорит — я весло.
Весло говорит — я корабль.
Гондон говорит — я дирижабль.
Суп говорит — я океан.
Постель говорит — я подъемный кран.

Я сижу, ногой качаю,
Я тебя не замечаю,
Ты живешь в моей ноге,
Словно помело в Яге.

Я сижу, ногой качаю,
Через час я замечаю:
Это я тебя качаю
На качелях из ноги.
Спрыгивай! Беги!

Киль моего затылка
Тянет голову
В тяжелые темные воды,
Не дает опрокинуться
Из ночи в день.

Когда от себя устаю,
Я ложусь спать в другой комнате.

Зубную щетку
Чью-то розовую он прячет
Постоянно в шкафчик,
Когда я прихожу.
Подружки:
— Ты облила ее доместосом?
— Я так не делаю никогда,
После того как Лёша
Лет двадцать назад
Каждый раз у меня
Макал в унитаз
Валерину щетку,
Как потом сам признался.
— А раньше — вызывали на дуэль, —
Вздохнули девочки.

Летит куда-то голова,
Ясна, как планер пионера,
За ней плетется Холстомера
Копыто: где ты, голова?

В какие дали улетела,
В какие выси унеслась?
Был Холстомером — стал Пегас,
Что мне теперь до тела?

Бывают дни, когда температура
И не могу пошевелить английским,
Раппорт обоев высветляет луч,
Потом нанизывает комнату, кровать,
Они коловращаются, летят,
Почти уж улетели,
Но
Танцует муха на щеке —
И держит в этом мире.