I. Гипнос-монолог

Строфа ложится наугад.
Темно, и буквы невпопад
нанизываю шпротами на вертел
времён, эпохи инобытия!
Сюжетно тема, кажется, моя!
Но отчего – скажи! тогда ни звука
не слышу, кроме бешеной метели?
Сижу на краешке своей больной постели
и гладью вышиваю бытия-
немыслимые творчеством - картины…
Я накануне знала неизбежность
прихода дня трагической годины…
Тревожно, беспокойно, канительно!
Не знаю: день давно или же ночь…
Чистилище способен превозмочь
Элизиум!
Пишу, спешу, наверняка не зная, -
передо мной тетрадь лежит пустая?
Заметен след на белом полотне
листа? Ему служить не перестала?
Проклятой темноты перо и жало,
за что удар – подобием кинжала?
Судьба моя опять курок нажала!
Не знаю, промахнётся в этот раз
или – в десятку… прочим напоказ…
Судьба и фатум, верные друг другу,
меня нарочно водите по кругу
назло спиралевидной суете?
Нервозно переменчивой мечте
не быть осуществлённою де факто?

Темно.. И просто надо выжить как-то…
Зачем? Себя любимую ценя?
"Но другу будет больно без меня"?

Судьбою переполненная жизнь
и логоса утраченные связи:
стихи банальны, нет словесной вязи…
А ЭТО – вовсе не благая песнь!



II. Диалог с …

- О чём, бишь, ты, проклятая индейка,
Завистница, ленивица, злодейка,
Меня спросить настойчиво желаешь?
Ага! Ты смущена! Увы! Не знаешь!
Тогда зачем навязчиво пытаешь?
Какие ожидания питаешь?
Моя земля – чистилище, не рай!
Почаще вспоминай, не забывай!
А небо? Так оно вполне нейтрально,
Устроено на редкость идеально:
Ведь даже кесарь – не ровня богам!
Всё – суета сует! Бедлам и гам,
Сторонние шумы… А как же люди?

- Грешите, но не смертно, даже смерды!
А Я за вами буду наблюдать.
Раскаянье – прошу – не забывать!

- И это всё! А как же благодать?

- Живите! Это всё, что мог Я дать.
Пора мою затею разгадать:
Вы сами за себя должны радеть!
Пора, пора вам, глупые, взрослеть!
А это значит: действенно умнеть,
Но вовсе не вертеть и не хотеть!
Понятно дело: верить и терпеть.
А темень – света противоположность!
Ещё виток – и новая возможность!
Всему на этом свете – времена
Во что бы то ни стало наступают:
Уходит Солнце – явится Луна…
Мгновение – и вот уже светает,
Желанный день в права свои вступает!
Иди! Да знай: ты в мире не одна!



III. Ясность

- Намёк понятен: отправляйся прочь!
Резон таков: умей себе помочь
тогда, когда другим намного хуже…
Не возлагай… на Бога и подружек…
свои надежды… в общем, не плошай
ни в жизни, ни в стихах! Прощай.

- Прощай!

У тёмной воды обездушены токи:
Харита "нечистым" Харибдою мнится.
Есть радость и ужас последнего срока:
Душа неизвестным томится!

Рубеж неприступной Мистерии:
Овечий загон в пещере,
Где Сыном и Девой безгрешной
Иосиф добрейший утешен.

Волхвы возвещают рождение Спаса,
Веселие иконостасов.
Звездою-денницей – и утро, и вечер:
Предтеча! Предтеча! Предтеча!

Рождественский Ангел Великую радость
Несёт пастухам Вифлеемским.
Томится рождением Божие Стадо:
Вот-вот разрешится Младенцем!

Ещё не время

Водит Пастушок из Назарета белых коз на горные луга.
Длинный посох потемнел от ветра, потная ладонь, темна рука.
Ремешки сандалиев истёрты, лёгок шаг, стремительный и твёрдый.
Сын отца земного, пастушонок, Он - подросток, Он пока - ребенок.
Жёлтыми полосками платок, выцветший от времени, пастуший,
Прикрывает взор, покуда срок не пришёл… Но Он заглянет в души!

Кажется лицо обыкновенным: тихие, спокойные черты;
Красота до времени сокрыта от неблагодарной суеты.

"Время моё не настало. Сужденный час не пришёл.
Мудрость моя возрастала: я ведь не "с неба сошёл"!
Жил побеждающей силой, тридцатикратно таился,
Долго пустыней томился: я ведь затем и родился,
Чтобы Христом утаенным, Духом Святым осененным,
Не проживая в чести, долю Мессии нести".

Соткан Покров и возложен волею сущего Боже…
Тайна растущего семени непостижима во времени.

Нищим благоденствовАть помазАл Меня Господь!
В двух мирах существовать повелел: как Дух и Плоть.
Сын Отцу единосущен: вечность, время разделяет,
Пелену Земли и Неба светом Солнца наполняет.
Год за годом - в шуме ветра, в тишине, томленье слез:
"Авва, Отче! Авва, Отче! " -
"Сын возлюбленный! Христос!"

Подружиться с миром нелегко,
Он! ещё пытается ужиться!
Но с души стекающая жидкость -
Не водица и не молоко.
Кровь! Вино пасхальное сладкО!

Тошно мне: из Чаши чинно пили.
Выпили. Казнили. Позабыли.
Таинство сакральное свершили…

Названная "вЕчерей" теперь
Встреча - после дождичка в четверг:
Серых - серых слов вчерашний ливень…
Ангельские ризы белокрылы!

Земная тяжесть неземной души
Еще божественною скукою тужит.

Авва, Отче! Всё тебе возможно.
Сию чашу пронеси, помилуй,
Укрепи, яви господню силу:
Сожжены последние мосты -
Не хочу, чего не хочешь ты.

Генисаретского озера тишь.
Ветхозаветнои Троицы лики…

Матерь Моя, мой покой, поелико
На языке арамеев молчишь.
Близок Меня предающий диавол -
Ты и тогда ничего не сказала.
Рядом один из двенадцати встал:
"Мир тебе, Равви…" - и поцеловал.

Когда преступление это созрело,
Стигматы означили слабое тело -
У Духа Святого померкли глазницы,
Слезились глаза Неопальной Купины.
И надо же было такому случиться:
В распятом не Узрили Божьего Сына!
Опали садов гефсиманских маслины.
В таёжной глуши догорели рябины…
Пространство разверзло вселенское жерло:
Неужто зазря исполинская жертва!

В тени гефсиманских маслин
Рыдал человеческий отрок.
Бежал фарисеев-мужчин,
Бежал шельмований коротких.
Лежал на траве и рыдал...

Он знал такое "нечто", подобие проклятья:
Отнимут у Предтечи! души земное платье…

День Богов - обычный год.
Но и он опять пройдёт
В ожидании стихов,
Перемалываньи слов…

Стихотворная мука -
Рассуждений шелуха!

Быть поэтом - наказанье,
Роковое назидание
Тем, кто хочет спать покойно,
Жить богато и достойно...
Мне же это только снится!
Я - неведомая птица.

Год земной - всего лишь День Богов…
Сотню лет прожив по этой схеме,
Выстрадав немеряно стихов,
Я, пожалуй, удалюсь…
На время…