ПЕТР ЧЕЙГИН
* * *
Виктору Кривулину
Совершенно скользкий сад
для гуляния опасен.
Цвет небес, увы, неясен,
там мелькает птичий зад.
Там поёт больной паук
и мерцает головою.
Паука платком накрою
при набеге едких мух,
едких мух из жёлтых дней
с гимном саду-огороду.
Пропасть тёплого народу
приласкал валет червей.
И лопочет у дворца
согрешившей иностранкой,
безнадёжною Каштанкой
заплутавшего творца.
для гуляния опасен.
Цвет небес, увы, неясен,
там мелькает птичий зад.
Там поёт больной паук
и мерцает головою.
Паука платком накрою
при набеге едких мух,
едких мух из жёлтых дней
с гимном саду-огороду.
Пропасть тёплого народу
приласкал валет червей.
И лопочет у дворца
согрешившей иностранкой,
безнадёжною Каштанкой
заплутавшего творца.
1999
* * *
Папа умер у стрекоз
У малиновых заноз
У мерцающих нахалок
Бесконечно летних дам
Папа был как спирт упрям
Убегая глаза галок
Их походки ножевой
И оправы дождевой
Стыд поди упал на папу
Иль антихрист поднял лапу
Нам не велено шептать
О его словесном нраве
О его слоистой крови
Проще ласточке пенять
На скамеечке резной
Под тюремною сосной.
У малиновых заноз
У мерцающих нахалок
Бесконечно летних дам
Папа был как спирт упрям
Убегая глаза галок
Их походки ножевой
И оправы дождевой
Стыд поди упал на папу
Иль антихрист поднял лапу
Нам не велено шептать
О его словесном нраве
О его слоистой крови
Проще ласточке пенять
На скамеечке резной
Под тюремною сосной.
2003
* * *
Бабочка как есть число
В матовые Апеннины
В кованую часть
Надобно себя учесть
Между Сциллой и равниной
Где воюет благодать
Насовсем себя искать
И твердить с утра брусчатке
Масляным её ушам
Что с аванса ни шиша
Не отколется на тряпки
И запишешь на закладке
Восемь способов устать
От себя и пенсиона
С рваной подписью варана
В матовые Апеннины
В кованую часть
Надобно себя учесть
Между Сциллой и равниной
Где воюет благодать
Насовсем себя искать
И твердить с утра брусчатке
Масляным её ушам
Что с аванса ни шиша
Не отколется на тряпки
И запишешь на закладке
Восемь способов устать
От себя и пенсиона
С рваной подписью варана
2010