Как не всегда бывает хорошо,
так плохо не бывает до того, что...
Зеркальный блеск лжи намертво лишен
и не напоминает нам о прошлом.

Немного амальгаму повело,
и бронза стала смазанней и глаже...
В одно и то же я смотрюсь стекло,
но только я в нем не одна и та же.

Вот что-то там уходит с молотка,
слезам напрасным надобно излиться.
Ах, если б оставлять наверняка
приметы, как заломы на страницах.

И нам роднее станет от тоски...
Не зеркало, что ничего не помнит,
а пепел, окормляющий ростки,
и пламя в прогорающей жаровне.

Так хорошо, что я сейчас проснулась,
а город там, за полем,
за леском.
Высотки, эстакады,
ленты улиц
и облака —
то лётом, то ползком.

Немолчный свист восторженных мажоров,
гуд комариный,
поздний ледолом,
эдемских врат распахнутые створы,
и льется свет,
напоенный теплом.

И хочется одной побыть в сиянье
весны пришедшей,
на исходе дня,
на земляничной загорать поляне
и крапчатого
слушать соловья.

Не рожай меня, мать, для скорбей,
Чтоб потом меня жалить отцом.
Скажешь: "Влипла — и дело с концом,
Был плохим он, не ровня тебе".
Не рожай меня, мать, чтоб была,
Чтоб я скрасила старость твою.
Ты меня в этот мир привела
Для того ль чтоб кричать "не люблю"?
Не рожай меня в случаях тех,
Про которые... в душу не влезть.
Чтоб несла меня годы, как грех,
И упал на меня он, как крест.
Не рожай уж, решая травить,
Получусь я нездалой, крутой...
Пуповинная перевить
Передаст мне сомнений устой.
Не рожай, ненавидя, солгав,
Принимая за чудо фантом...
Слезы мне собираешь в рукав,
Чтоб умылась я ими потом.
Ты подумай, зачем тебе чадь
Оскорблений и памяти ком?..
И зачем меня нужно рожать,
Виноватую в горе твоем?
Но от самых передних веков,
Видно, вымерли б, если б не так...
Разрывает шатры подолов
Не любовь, а когтистый сорняк.
И минуты спаяв, как металл,
Уязвляет младенца вина,
Чтобы старую боль перенял,
Чтобы дальше ее передал,
Не размыслив, откуда она...

Почти назло надорванному веку,
Кусачему, недоброму костру,
Где все грехи прощают имяреку,
Где можно жить без красок, букв и струн,
Почти наперекор другим цунами,
Поднимешся на гребень взбитых пен,
А там ни потрясений, ни желаний,
Там море равномерно, ветер нем.
Так стоит ли вострить крыло планера,
Шить парус из поденной шелухи,
Мечтать о том, что даже отдаленно
Не видно, как ни щурься, как ни лги,
В самом себе отыскивать причины,
Искать знамений, повторять азы,
Когда вокруг, пусть даже прокричим мы,
Почти не понимают наш язык...
Наш мир не цирк, кругом толпа —
                                   не помпа...
А жить пора назло иль вопреки.
Пусть иногда встречаются в потемках
Зовущие на отдых маяки.
Пусть в штопор смерч отчаянный заверчен,
Но вдруг внезапный свет прорежет ширь,
Чтоб мог подумать ты: какая встреча!
И Господа попросишь сделать штиль.