Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Александр МЕЖИРОВ
Москва (1923) – Нью-Йорк, США (2009)


* * *

На семи на холмах на покатых
Город шумный, безумный, родной, –
В телефонах твоих автоматах
Трубки сорваны все до одной.

На семи на холмах на районы
И на микрорайоны разъят, –
Автоматы твои телефоны
Пролетарской мочою разят.

Третьим Римом назвался. Не так ли?!
На семи на холмах на крови
Сукровицей санскрита набрякли
Телефонные жилы твои.

Никогда никуда не отбуду,
Если даже в грехах обвиня,
Ты ославишь меня, как Иуду,
И без крова оставишь меня.

К твоему приморожен железу
За свою и чужую вину,
В телефонную будочку влезу,
Ржавый диск наобум поверну.



* * *

Значительное, скорбное лицо,
Витое, прибалтийское кольцо
Из белого какого-то металла.
Такой была она, когда меня
На скользком склоне мартовского дня
В другое полушарье провожала.
Там север был на параллели юга,
И все ходили книзу головой,
Не узнавая и дичась друг друга
Под бременем поруки круговой.
Там чаемая русская община –
Все та же резервация. Черта
Оседлости. Все та же круговщина,
Мечтами об исходе занята.
Пустыня. Сорок лет с небесной манной
Да страх перед Землей Обетованной.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
На скользком склоне дня, на склоне лет
За старым, умирающим поэтом
Ты все-таки отправилась вослед
И пожалела, может быть, об этом.



КОММУНИСТЫ, ВПЕРЕД!

Есть в военном приказе
Такие слова,
На которые только в тяжелом бою
(Да и то не всегда)
Получает права
Командир, подымающий роту свою.

Я давно понимаю
Военный устав
И под выкладкой полной
Не горблюсь давно.
Но, страницы устава до дыр залистав,
Этих слов
До сих пор
Не нашел
Все равно.

Год двадцатый,
Коней одичавших галоп.
Перекоп.
Эшелоны. Тифозная мгла.
Интервентская пуля, летящая в лоб,–
И не встать под огнем у шестого кола.

Полк
Шинели
На проволоку побросал,–
Но стучит над шинельным сукном пулемет.
И тогда
   еле слышно
       сказал
           комиссар:
– Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!

Летним утром
Граната упала в траву,
Возле Львова
Застава во рву залегла.
«Мессершмитты» плеснули бензин
в синеву,
И не встать под огнем у шестого кола.

Жгли мосты
На дорогах от Бреста к Москве.
Шли солдаты,
От беженцев взгляд отводя.
И на башнях,
Закопанных в пашни «KB»,
Высыхали тяжелые капли дождя.

И без кожуха
Из сталинградских квартир
Бил «максим»,
И Родимцев ощупывал лед.
И тогда
   еле слышно
       сказал
           командир:
– Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!

Мы сорвали штандарты
Фашистских держав,
Целовали гвардейских дивизий шелка
И, древко
Узловатыми пальцами сжав,
Возле Ленина
В Мае
Прошли у древка...

Под февральскими тучами
Ветер и снег,
Но железом нестынущим пахнет земля.
Приближается день.
Продолжается век.
Индевеют штыки в караулах Кремля...

Повсеместно,
Где скрещены трассы свинца,
Где труда бескорыстного – невпроворот,
Сквозь века,
   на века,
       навсегда,
       до конца:
– Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!



* * *

Год русской смуты. Муторный и тяжкий.
Затмение души.
С трагическими лицами алкашки,
С тупыми алкаши.

В тени домов скользят как тень от тени,
Предвосхищая светопреставленье,
Потоп всемирный или же пожар.
А тот, кто кашу заварил, сбежал...



* * *

Тишайший снегопад –
Дверьми обидно хлопать.
Посередине дня
В столице как в селе.
Тишайший снегопад,
Закутавшийся в хлопья,
В обувке пуховой
Проходит по земле.

Он формами дворов
На кубы перерезан,
Он конусами встал
На площадных кругах,
Он тучами рожден,
Он пригвожден железом,
И все-таки он кот
В пуховых сапогах.

Штандарты на древках,
Как паруса при штиле.
Тишайший снегопад
Посередине дня.
И я, противник од,
Пишу в высоком штиле,
И тает первый снег
На сердце у меня.



* * *

Мне цвет защитный дорог,
Мне осень дорога –
Листвы последний ворох,
Отцветшие луга.

И холодок предзорный,
Как холод ножевой,
И березняк дозорный,
И куст сторожевой.

И кружит лист последний
У детства на краю,
И я, двадцатилетний,
Под пулями встаю.