***

А над Славянкой1 стрекоза
у берега играла в прятки.
Ее раскосые глаза,
лукавство азиатки.

Еще не зная, что почем,
я хлопотал — билеты, виза...
И бормотал мне ни о чем
лобастый телевизор.


***

Нас ли стращать всякой ерундой
типа глаза, мать его, Батая?
У нас по весне такое вытаивает,
Бог ты мой!

В нашем многоканальном проходном дворе
двигаться можно только по карте.
И то, что еще дышало и двигалось в декабре,
стало лиловым "подснежником"2 в марте.


***

Ведьма-бессонница спать не дает,
или дает, но при том намекает,
что затонул твоей памяти флот,
точного места никто не узнает.
С сыном ныряли, и он подтвердит:
на Адриатике ящик железный
в донной расселине криво торчит,
илом заполненный и бесполезный.

Не Адриатика, впрочем, — река
видится — там, в Ярославской, Орловской...
Утлой лодчонки худые бока,
вёсел в уключинах выверт неловкий.


Февральская вода

Кому поведаем, как жизнь проводим…
И. Бродский

Не с кем и не о чем — не стоит и начинать…
Стою, склоняясь, — речка будто пошла вспять.
Из берегов торчат трубы, свисают языки льда.
Припай душит, еле пробивается вода.

Так и не нашлось веселого места для меня,
Граппы виноградной, замшелого пня.
Лишь у запруды вкрадчиво журчит.
Холодает. К ночи замолчит.


***

Снилось: сел в тюрьму.
За что, господи боже?!
Что делать, с кем говорить, —
Никак не пойму…
А вокруг этакие рожи!

Вот повели баланду хлебать,
За окнами барака уже вечереет.
Чужого места не занимать!
После ужина бошки бреют.

Вертолет над зоной не устает кружить,
Воздух разгоняя волглый.
Проснусь ли, нет? —
Делать нечего, надо дальше жить.
Речка Параша впадает в Волгу.


***

Правдолюбие — только не в веке этом.
Надену тунику и сандалии,
Заделаюсь эллинским поэтом.
Скажу не убоясь, открыто:
Свойство есть, что роднит банщика и девку, —
Плох ли, хорош, — без разницы, всех в одно корыто.

***

Подсел бойкий старичок в парке —
в поисках разговора.
Погоду, говорит, нынче заказывают олигархи,
они же воры.

В буквальном смысле —
вот вчера какого-то посадили,
а потом весь день без просвету хлестал ливень.

Или наоборот — когда выпускают кого-то,
погодка стоит зашибись — это что-то!

Кроме того, известно, что Владимир Ильич Ленин
встает по ночам в мавзолее,
затем его тщательно бреют,
и он идет в храм Христа Спасителя
замаливать грехи…

Всё это мне чрезвычайно понравилось,
и я сказал старичку,
что его ценнейшие сведения
просятся в стихи.


***

Деревня, осень, самовар… —
Уютный ряд винтажный.
И к небесам восходит пар
Почти многоэтажный.

Живи подольше, не болей,
Не оскудеет пайка!
На свой столетний юбилей
Квартирная хозяйка

Пропустит рюмку… Что ж тужить?
Что нам указ московский?
"В России надо долго жить!" —
Велел Корней Чуковский.


***

"Тебе не холодно?" —
Спросила мама.
Мне этим холодом
Не холодно давно...