Давно не писала для вас статей о русской литературе в нашу рубрику «Ключи чтения», увлекшись национальными образами мира. Однако сейчас, дорогой читатель, хочу предложить игровой вариант прочтения лермонтовской «Тамани». Произведение-то серьезное, Печорин в этой проклятой Тамани чуть не погибает, а тут я вам игру вдруг хочу показать...
Герой, попадая в Тамань, сразу же жалуется на этот странный, грязный город: «Было холодно, я три ночи не спал, измучился и начинал сердиться»*. «Три дня и три ночи» — фольклорная формула, отсылающая нас к былинам, к сказкам, где герой, нацеленный на достижение чего-либо заветного, путешествует три дня или просит на что-либо отсрочки три дня (например, в былине «Илья Муромец и Калин-царь»; в драме «Царь Максимилиан» царь Максимилиан просит отсрочки у смерти на три дня). Печорина и селят-то странно — в хате на краю города, на обрыве. И видит-то он не приветливых хозяев, а опять странных людей: старуху и слепого мальчика, который вроде бы не так уж и слеп. Все это как-то странно и тягостно даже для скептика Печорина, который вдруг даже начал молиться и чувствовать, прозревать вокруг не только бытовое, но и метафизическое. Во-первых, важно то, что мальчик слепой. Учитывая ритуальный орнамент, складывающийся из странного ночного путешествия Печорина, расположения хаты «на обрыве», «лунного пейзажа», можем предположить, что и слепота мальчика, и глухота старухи вовсе не случайны. С одной стороны, в этом есть некий игровой момент — игра ради обмана нежданного гостя (Печорина). С другой стороны, эти детали указывают на поэтику «иного царства», в котором действуют иные законы: оптика героев меняется (покойника на «том свете» часто изображают незрячим**/***), герой же, попадающий на «тот свет», оказывается в лиминальном состоянии, то есть «на пороге». Во-вторых, мальчик сам определяет свой статус: «“Ты хозяйский сын?” — спросил я его наконец. — “Ни”. — “Кто же ты?” — “Сирота, убогой”»***. Слепой — пограничное существо, между миром «живых» и миром «мертвых», он как бы ничей (сирота).
Все это никак не поддается пониманию героя, и он пытается отыскать рациональное объяснение всего происходящего вокруг, подозревая мальчика и девушку-ундину во лжи. Но разговор с «контрабандисткой» никак не проясняет ситуацию. Почему не понимает ее Печорин? Печорин — человек светских знаний, а его загадочная собеседница — сакральных, простонародных. Она поет ему песню о корабле, которым правит буйная головушка (кстати, текст лермонтовский, не заимствованный из фольклора), но он не понимает ее смысла. В песне, которую поет девушка, заключается частично ответ Печорину в игровой форме (на его размышления об увиденном ночью):

И в этой самой лодочке герою потом и предстоит испытать предсмертное состояние. Песня должна была его предупредить, насторожить, но Печорину захотелось узнать больше (как и в случае с Бэлой).
Далее девушка отвечает на посредственные вопросы Печорина непонятно (для него), зашифровывает информацию, хотя в них есть предупреждение — поймет тот, кому суждено понять: «“Скажи-ка мне, красавица, — спросил я, — что ты делала сегодня на кровле?” — “А смотрела, откуда ветер дует”. — “Зачем тебе?” — “Откуда ветер, оттуда и счастье”. — “Что же, разве ты песнью зазывала счастье?” — “Где поется, там и счастливится”. — “А как неравно напоешь себе горе?” — “Ну что ж? где не будет лучше, там будет хуже, а от худа до добра опять не далеко”. — “Кто ж тебя выучил эту песню?” — “Никто не выучил; вздумается — запою: кому услыхать, тот услышит, а кому не должно слышать, тот не поймет”. — “А как тебя зовут, моя певунья?” — “Кто крестил, тот знает”. — “А кто крестил?” — “Почему я знаю?” — “Экая скрытная! а вот я кое-что про тебя узнал”»*****.
Печорин всего этого не видит и не слышит, поэтому и идет кататься с незнакомкой в лодочке — заметим, при луне. Сама ситуация носит ритуальный характер — борьба двух при луне в лодке, борьба, направленная на преодоление самого себя. И в этот момент герой все начинает прозревать. Не мог ли раньше он догадаться? Может, и мог, но все-таки сознательно шел. Сама ситуация, которая и не должна была его коснуться, направлена на преодоление порога Печориным. Таким образом осуществляется его внутренний рост. Значит, перед нами разворачивается инициация, значит, борьба в лодке была необходима, и она носит ритуально-игровой характер.