В наш сад приходят кошки и коты
Покрасоваться, из "глазка" напиться
И нашим угощеньем подкрепиться,
Понежиться в тени до темноты.

Они в саду, как в собственном дому,
И свысока на все вокруг взирают,
А нас, хозяев, вроде презирают,
Им наше мненье вовсе ни к чему.

Изящно наш забор перескочив,
Крадется кот за птичкой или мышкой,
Я замираю над раскрытой книжкой,
Слежу за ним, дыханье затаив.

Блестящий, элегантный, точно бес,
Сидит, не шевелясь, глаза сверкают,
Я поневоле строчки пропускаю,
Любуюсь этим чудом из чудес.

Мы с кошками воюем иногда,
Уж если разойдутся через меру:
— Любезный Кот, что это за манеры?!
Подите прочь! Прочь — раз и навсегда!

Но сад без кошек — тот, да уж не тот.
И вновь их ждет приют и угощенье,
И покаянно просим мы прощенья,
И снова в сад приходит чудо — Кот.

Кот-акробат
Приходит к нам в сад,
Идет по забору
Наш кот-акробат.

По самым верхушкам
Штакета идет,
И ведь не споткнется
И не упадет.

И есть подозренье,
Что кот — чародей,
Нам кажется, он
Понимает людей.

Он с рук наших ест,
Но глядит свысока:
"Я здесь посторонний,
Но это — пока".

И глаз его хитрый,
Зеленый горит,
Мерцает, и манит,
И что-то сулит.

И важно котяра
Обходит наш сад.
Да он — у себя,
Этот кот-акробат!

Нас в саду на замок
Запирает весна,
Лето держит в объятьях,
Пленяет нас осень.
Мы — невольники сада,
А стражник-сосна
В благодарность за труд
Свою тень нам приносит.

Отдыхаем в тени
Под смолистой сосной,
Под плакучею ивой,
Под яблоней доброй.
Нам тюльпаны засветят
Огоньками весной,
Олеандры запахнут
Миндальною сдобой.

В нашем чудном саду
Год бежит, словно час,
То метель, то туман,
То дождя перезвоны.
Снег ложится на елки,
А летом для нас
Распускают ромашки
Головки-короны.

Сад-волшебник излечит
И печаль, и недуг,
Принесет исцеленье
Талисманом заветным.
А весною опять
Завершается круг —
Запирает нас сад
На замок семицветный.

Я помню августовский день,
Текучий зной, родные лица,
Тепло нагретой половицы
И кружевную сада тень.

И в той звенящей тишине
Янтарным воплощеньем лета,
Восьмым пахучим чудом света
Спас Яблочный явился мне.

И я поверить не могла,
Виня несовершенство взора,
И тени трепетной узоры,
И затуманенность стекла,

Что в полумраке за стеклом
Мерцает боком золотистым,
Как слиток золота лучистый,
Чудесный плод в шкафу простом.


Так плоть его была мягка,
И в ней просвечивали зерна,
Как звезды в глубине озерной,
Иль как лучи сквозь облака.

Рукою робкой, навесу
Коснулась яблока того я,
А мама: "Не бери, его я
Сегодня в церковь отнесу".

И освященные потом
Мы дольки ели осторожно,
И было сладко и тревожно,
Как тем апостолам с Христом.

На наших тропинках, на тех — затененных и узких,
Давно зарастают травою былого следы.
Ты письма мне пишешь почти без ошибок по-русски,
А я забываю порою, как выглядел ты.

О, время-целитель, какой обладаешь ты силой!
Легко и спокойно читаю слова о любви.
И я бы теперь об одном лишь тебя попросила:
Забудь мои ласки, улыбки, признанья мои.

Та встреча — случайна, и то расставанье — случайно.
Твой дом за горами, за морем, за стуком колес...
Я буду всегда для тебя ожиданьем и тайной,
И русскою речью, и шепотом тихим берез.

Две березы, как две сестрицы,
У забора мирно растут.
В их ветвях отдыхают птицы,
Деловито жучки снуют.

Их зима опушит морозом,
Лето их умоет росой.
И пахнет от моих березок
Среднерусскою полосой.

Далеко, в стороне восточной,
Ветхий дом и заросший пруд,
И березы, такие ж точно,
Над щелястым крыльцом растут.

И от мысли дерзко-нежданной,
Станет жарко, как от огня:
Ах, березки, ведь я — курянка!
Вы примите в семью меня.

Под Курском пели соловьи
И днем, и ночью, как в угаре.
Бренчал мелодии любви
Нескладный мальчик на гитаре.

Судьба у каждого своя —
Дороги разные нам снились,
И соловьиные края
Мне все теснее становились.

Я уезжала. Он стоял
И на перроне — правда! — плакал.

Уже исчез вдали вокзал,
И дождь, совсем как слезы, капал...

В саду магнолия цветет,
Тревожит запах мирабели,
И соловей опять поет
Почти как курский, но — слабее.

Меня он будит на заре,
Восходит солнце в дымке синей.
Что там — в далекой стороне,
Где мальчик, дождь, вокзал... Россия?