Эта рецензия уже была написана, когда пришло печальное известие о том, что Кирилла Владимировича Ковальджи больше нет с нами. Его уход — огромная потеря для нескольких поколений литераторов, которые учились у Кирилла Владимировича и не могут представить современную поэзию без его творчества, критических статей и мудрых замечаний. Его творческий путь насчитывает более шестидесяти лет непрерывной работы, и если суждено последнему рубежу веков оставить какой-либо след — пусть спорный, пусть противоречивый — в истории русской литературы, то неотъемлемой его частью станет и весомый вклад Кирилла Владимировича.

— писал мэтр в своем последнем стихотворном сборнике «Поздние строки», ставшем яркой иллюстрацией зрелой и мастеровитой лирики автора.
Эта книга рождена пером человека опытного, познавшего жизнь во всех ее ипостасях, уставшего путешественника, нашедшего успокоение в философских размышлениях после долгой и трудной дороги. Она наполнена образами завершающего этапа жизненного цикла: описаниями «пышного увядания» природы, обращениями к прошлому, сожалениями о том, что «старость — минное поле,/Которое не перейти». Но все это — лишь антураж, лишь эффектное обрамление, призванное подчеркнуть несгибаемую крепость духа лирического героя. Этот сборник — прямое обращение поэта к вечности, с годами ставшей ему немного ближе, но все также непознанной, манящей непроницаемой завесой главной тайны бытия.

Пугающая и зовущая тайна перехода в новое, непознанное состояние; меланхоличный, но все же удовлетворенный взгляд на минувшие дни; любовь к близким людям — тем, что были, и тем, что есть, смешанная с чувством непреходящего духовного одиночества, знакомого каждому творцу… Эти темы, звучащие рефреном в последнем прижизненном поэтическом сборнике Кирилла Ковальджи, пожалуй, для многих являются самыми главными. Но автор не был бы самим собой, не затронь он в своих стихах еще одну тему — болезненную и горькую для каждого русского интеллигента: тему умирающей литературы.

Столь пессимистичный взгляд автора на наше литературное будущее понятен и вполне оправдан. Эпоха «сетевой цифири» и «электронных рифмачей», и правда, едва ли располагает к появлению настоящих поэтов нового века. Однако и в самые смутные времена всегда должно оставаться место надежде. Ведь рукописи, как известно, не горят, а значит, даже в тоннах серого стихотворного песка, переполняющего сегодня «недобитые» литературные журналы и опостылевший Интернет, в грядущем останется шанс найти еще не одну крупицу настоящего золота.
Скорбя об уходе Кирилла Владимировича Ковальджи, мы все же утешаемся тем, что мэтр прожил долгую, насыщенную и необыкновенно плодотворную жизнь, подав тем самым пример каждому, кто считает литературу своим призванием.