Перекличка поэтов
Дмитрий ЧЕРНЫШЕВ
«…Эльф. Чуть нелепый»
Посвящается tb
* * *
бред совпадений — перекрестная
рифмовка судьбы — одной на всех!
мы — слишком малы, чтобы быть в одиночестве,
слишком нежны, чтобы вынести арктический холод,
слишком нужны
друг другу
рифмовка судьбы — одной на всех!
мы — слишком малы, чтобы быть в одиночестве,
слишком нежны, чтобы вынести арктический холод,
слишком нужны
друг другу
Op. № 10.024
Я умею
натягивать струны, на которых
играет ветер.
Жуткий, порывистый,
а струны звенят:
— Binnory, o’h Binnory.
Хочешь,
я из тебя сделаю арфу
и ты будешь петь
о славных мельницах Биннори?
натягивать струны, на которых
играет ветер.
Жуткий, порывистый,
а струны звенят:
— Binnory, o’h Binnory.
Хочешь,
я из тебя сделаю арфу
и ты будешь петь
о славных мельницах Биннори?
на берегу Hirvisaari
Подменыша, эльфийского ребенка
встретить
на берегу.
Начертить мелом круги,
срочно сплести ловчую сеть из колдовских слов,
— ведь так обрадовался удаче, —
можно будет взять холодное железо
и выпытать
несколько тайн!
…Самому
оказаться в сети ее слов
и только мечтать о кольце
ее рук
встретить
на берегу.
Начертить мелом круги,
срочно сплести ловчую сеть из колдовских слов,
— ведь так обрадовался удаче, —
можно будет взять холодное железо
и выпытать
несколько тайн!
…Самому
оказаться в сети ее слов
и только мечтать о кольце
ее рук
* * *
помнишь,
как мы штурмовали стеклянные острова?
как затонул
наш броненосец «Святой Брандан»!
эту жуть, помнишь,
как мы пытались их спасти???
как люди становились ...мертвыми.
только что теплые и живые, становились — мертвыми
как вращалось
это колесо...
как мы штурмовали стеклянные острова?
как затонул
наш броненосец «Святой Брандан»!
эту жуть, помнишь,
как мы пытались их спасти???
как люди становились ...мертвыми.
только что теплые и живые, становились — мертвыми
как вращалось
это колесо...
Op. № 10.047
и зачем
я сочинял эту сказку, если теперь
она начинает сбываться, а я
еще не забыл
конец
я сочинял эту сказку, если теперь
она начинает сбываться, а я
еще не забыл
конец
Arianrod
Я долго звал ее
[да нет, просто вечер за вечером смотрел…
лайнеры пролетали, как тени драконов,
а она — была над самым горизонтом —
холодный, немигающий свет]
Едва заметно ее движение,
и я
не понимал, насколько
оно неотвратимо
[да нет, просто вечер за вечером смотрел…
лайнеры пролетали, как тени драконов,
а она — была над самым горизонтом —
холодный, немигающий свет]
Едва заметно ее движение,
и я
не понимал, насколько
оно неотвратимо
Olwen
(на мотив Бориса Виана, из романа «L’arrache-cњur»)
(на мотив Бориса Виана, из романа «L’arrache-cњur»)
я разую тебя
и выпущу: босой, на весенний луг
[разуть — освободить от уз?]
я раскую тебя — нежно сниму подковы
что за цветы вырастут на следах
этих натруженных, кровоточбщих ступнйй —
самых любимых?
* * *
Как ты устала, Господи,
как ты смертельно устала!
Осталось
взять тебя на руки и убаюкать.
Укачать, прижав к груди, как ребенка.
Чтобы слышала
биение моего сердца.
Чтобы знала: ничто
не потревожит.
ИБО АНГЕЛ НЕ СМЕЕТ ТРУБИТЬ,
КОГДА ТЫ СПИШЬ
НА МОИХ ЛАДОНЯХ!
как ты смертельно устала!
Осталось
взять тебя на руки и убаюкать.
Укачать, прижав к груди, как ребенка.
Чтобы слышала
биение моего сердца.
Чтобы знала: ничто
не потревожит.
ИБО АНГЕЛ НЕ СМЕЕТ ТРУБИТЬ,
КОГДА ТЫ СПИШЬ
НА МОИХ ЛАДОНЯХ!
* * *
Немного информации...
Записка
из ниоткуда — куда-то, в пустоту,
утрачен адрес.
…Последняя надежда морехода —
на непонятном, древнем языке —
письмо в бутылке!
…
Я — схолия на краешке Вселенной
к твоим губам
(не разобрать сквозь слезы).
«Читайте!» — говорю.
Записка
из ниоткуда — куда-то, в пустоту,
утрачен адрес.
…Последняя надежда морехода —
на непонятном, древнем языке —
письмо в бутылке!
…
Я — схолия на краешке Вселенной
к твоим губам
(не разобрать сквозь слезы).
«Читайте!» — говорю.
Op. № 10.073 «Le jardin enchante»
Раздеть тебя.
Раз-рисовать яркими-яркими красками.
«Листья, цветы и плоды».
А на груди — на ореолах вокруг сосков —
мотыльки.
Чтобы, когда ты опять
пойдешь, нагая, по этому саду
никто бы
тебя не заметил!..
Раз-рисовать яркими-яркими красками.
«Листья, цветы и плоды».
А на груди — на ореолах вокруг сосков —
мотыльки.
Чтобы, когда ты опять
пойдешь, нагая, по этому саду
никто бы
тебя не заметил!..
Дмитрий Чернышев — поэт. Автор книги стихов «Разговоры шейхов», публикаций в журналах «Звезда Востока», «Арион», «Черновик», Антологии русского верлибра и др. Печатал также прозу под псевдонимом Андрей Столетов. Живет в Санкт-Петербурге.