Сегодня катастрофически не хватает произведений, которые рассказали бы нам о вызовах будущего

Писатель и историк фантастики Геннадий Прашкевич, статьёй которого осенью ушедшего года стартовала дискуссия о состоянии отечественной фантастики, убедительно пишет о том, что настоящая литература зиждется на многих великих, но единственных в своём роде произведениях. В материале филолога Артёма Зубова, напечатанном в развитие темы, я нашёл неубедительные строки о триумфе жанровой литературы и успехах "проектной" фантастики. На самом деле никаких особенных литературных достижений в проектном вале, который напитала своей энергией молодая писательская генерация "цветной волны", нет. Да и не для достижения литературных вершин всё это делалось. А уж про стремительный рост тиражей и писательских гонораров нынче говорить вообще не приходится… Кстати, если уж использовать слово "вал" в его морском значении, то российского читателя давно захлестнул вал "попаданческой" фантастики. Этот шторм, инициированный ещё в начале девяностых чередой добротных и достаточно многоплановых романов Василия Звягинцева (цикл "Одиссей покидает Итаку"), не стихает уже много лет. Реваншистское перекраивание прошлого с помощью "казачков" из настоящего стало постоянным и любимым занятием целой когорты литературных ремесленников. Обвинять их не стоит, эти авторы старательно и профессионально обслуживают запросы своих поклонников. Критики любят говорить, что непритязательные вкусы потребителей подобного чтива сформировались стараниями издателей, строго соблюдающих рамки формата и приучивших читателя к однообразной жвачке, произведённой по шаблону. Но дело не только в этом. Немалая часть отечественных читателей (молодых и не очень) буквально жаждет хоть каких-нибудь побед, пусть это будут даже выдуманные виктории в придуманном прошлом. Собственно, "попаданцеведы" не то что бы напрямую руководствуются ставшим штампом выражением Михаила Задорнова "Россия – великая страна с непредсказуемым прошлым", а просто дают значительно больше свободы своему воображению, нежели историки.
Сейчас катастрофически не хватает произведений, которые рассказали бы нам о вызовах будущего. О том, какими могут быть эти вызовы, как к ним готовиться, что предпринять... Я догадываюсь о причинах творческого ступора и отсутствия креативного горения по этому поводу у современных авторов. Хорошо было Александру Казанцеву и ранним Стругацким, Ивану Ефремову и Георгию Мартынову, Сергею Снегову и Георгию Гуревичу, другим советским фантастам писать (пусть очень по-разному) о светлом будущем в те времена, когда построение коммунистического общества было твёрдо обещано Программой КПСС и шло по плану. Были обрисованы основные принципы и контуры многообещающего грядущего, а при Хрущёве в 1961 г. даже написан и принят "Моральный кодекс строителя коммунизма". Писателям оставалось только наполнить этот план человеческим содержанием – живыми героями с их характерами, поступками, любовью (в первую очередь к труду, разумеется). Энтузиазм авторов, их новые необычайные идеи стимулировал и сам радостный процесс движения к коммунизму – фантасты описывали, как учёные, инженеры и космонавты совершают чудесные открытия, покоряют пространство и время, разведывают новые пути, чтобы приблизить дивное будущее.
А что сейчас? Прекрасная коммунистическая мечта исчезла из повестки дня, как и энергичное движение к её воплощению. О том, при каком строе мы теперь живём, нынешние идеологи стыдливо лишний раз не говорят. К чему мы неудержимо приближаемся – никто не объясняет. Но людям свойственно верить в лучшее будущее, а не в "конец истории". Кто поддержит позитивный настрой? Здесь бы и карты в руки писателям-фантастам… Да чтоб они рассказали не о далёком будущем, как в научно-фантастической космоопере Роберта Ибатуллина "Роза и Червь" (2016), завоевавшей в 2016 г. несколько престижных жанровых премий, а о времени более близком. Чтобы описали с достоверным оптимизмом возможные варианты не очень далёкого, а главное – светлого грядущего. Попытки прогностического прощупывания будущего, конечно, предпринимаются, но чаще выливаются в антологии, составленные из произведений малой и средней формы. Например, авторы сборника "Российская империя 2.0" (2016) видят мощную, успешную и процветающую Россию при условии восстановления в ней монархии. Составители мемориальной антологии "Мир Стругацких. Полдень и Полночь" (2016), выпущенной в "Эксмо" к годовщине смерти Бориса Стругацкого, понимают будущее, как развитие миров, созданных знаменитыми братьями-фантастами. Авторы же сборника "Магиум советикум. Магия социализма" ("Снежный Ком М", 2016) продлевают существование Советского Союза с помощью "социалистической" магии…
Так называемая четвёртая волна фантастов в восьмидесятые годы изо всех сил старалась сделать фантастику полновесной частью большой литературы. А ведь эту задачу и сейчас никто не отменил. "Проектная" фантастика и коммерческие издательские экзерсисы с "попаданцами" и без оных – всего лишь игры-развлечения, эскапический отдых для читателя, пусть и неплохо востребованный. Как, впрочем, и сказочное купание в океане фэнтези любовного толка, собравшее нынче под свои сентиментальные знамёна невиданное количество авторесс и читательниц. Но не исчез и другой читатель, верящий, что большая фантастическая литература не умерла, ждущий масштабных, глубоких и серьёзных художественных произведений, достойных включения в шорт-листы уважаемых литературных премий. В прошлом году для некоторых такой книгой стал грустный роман Марии Галиной "Автохтоны" (2015). Заслуживает внимательного прочтения не укладывающаяся в привычные рамки историческая фантасмагория Вячеслава Рыбакова "На мохнатой спине" (2016). Необычен провокационно-психологический роман Михаила Савеличева "Крик родившихся завтра" (2016). Любопытным открытием для меня была книга молодого писателя Кирилла Фокина "Огонь" (2016), вышедшая в издательстве "Вече". Кстати, по ней на Новой сцене Александринского театра в Санкт-Петербурге поставлен спектакль "Сегодня. 2016". Я надеюсь, нас ждут и другие фантастические сюрпризы. Вот, например, в Питере объявился новый Пелевин, Александр Сергеевич, который абсурдно-мистическим романом "Здесь живу только я" (2016) бросает своеобразный вызов своему популярному однофамильцу.
То ли ещё будет...