ВАЛЕНТИНА КОРОСТЕЛЁВА
КОРОСТЕЛЁВА Валентина Абрамовна родилась в Кирове (Вятке). Окончила Литературный институт им. Горького. С 1982 года живёт в Подмосковье. Член Союза писателей России. Автор 16 книг поэзии и прозы. Среди них “На тайном берегу", “Парнаса дорогие имена", “Хлеб и мёд", “Моя божественная Русь", “Звёзды на снегу", “Между небом и землёй". Лауреат премий им. А. П. Платонова, Антона Чехова, Алексея Толстого, “Добрая лира".
ЗАСТОЛЬНЫЕ ПЕСНИ
ЗАСТОЛЬНЫЕ ПЕСНИ
Всё та же копилка привычек и слов,
Но что-то уходит из наших домов.
И люди всё те же, и тот же уют,
Но песен застольных уже не поют.
Уже не поют и не ищут тропы
Одной, нераздельной и кровной, судьбы,
Когда всё от сердца, как радуги взмах,
И горькие слёзы, и счастье в глазах...
ЭХО ТОЙ ВОЙНЫ
Снегопад лохматой лапой
Прошуршал, весной гоним...
Я во сне кричала: “Папа!..” —
И бежала я за ним.
Как нарочно, всё преграды,
Нету силы даже звать.
Мне ему так много надо
Наконец-то рассказать!
Я бегу, а он не ближе,
Вот такая вот беда.
Я боюсь, что не увижу
Папу больше никогда!
...День прошёл, весной объятый,
Сочинил свою строку,
Но во сне опять за папой
Я бегу, бегу, бегу...
СТАРЫЙ ДРУГ
Старый друг, не по возрасту смелый,
Растревожил жилище моё,
Рассказал про инфаркт между делом,
И опять — про родное, своё:
Что культура сужает границы,
Что цинизм все рекорды побил,
Что пороком объята столица,
И дебила мордует дебил.
Старый друг по привычке воюет,
Только кто его слышит — пойми?!
Старый друг белым светом рискует,
Лишь бы мы оставались людьми.
СОЛДАТ
Было, помню, утро раннее
Устоявшейся весной,
Как вернулся он, израненный,
Искалеченный войной.
Он в бою не дрогнул, выстоял,
Славу добрую снискал.
Он в сенях курил неистово —
К новой жизни привыкал.
Как назло, лишь беды грезятся —
Ну, куда теперь без ног?
Никого к себе с полмесяца
Подпустить солдат не мог,
Даже друга, друга Якова
(Вместе вышло воевать), —
И жена тихонько плакала,
И вздыхала тяжко мать.
Но однажды... слышат жители:
У рассохшихся ворот,
Запинаясь, нерешительно,
С хрипотцой гармонь поёт.
И чем больше было алости
В нарождавшейся заре,
Тем всё больше было радости
В разгоравшейся игре.
А гармонь, сияя планками,
Непростой вела рассказ,
И хотя порою плакала,
Но уже в последний раз!
ДОРОЖЕ НАСУЩНОГО ХЛЕБА
Весенние грозы и ливни,
Святая борьба за тепло,
Всё меньше угрюмости зимней,
И в доме, и в сердце — светло.
И ставит на холоде точку
Щемящая нежность ночей...
Взрываются спелые почки
Под натиском ярких лучей.
Дороже насущного хлеба
И ранних заморских мимоз
На фоне чистейшего неба —
Зелёные брызги берёз...
Всё та же копилка привычек и слов,
Но что-то уходит из наших домов.
И люди всё те же, и тот же уют,
Но песен застольных уже не поют.
Уже не поют и не ищут тропы
Одной, нераздельной и кровной, судьбы,
Когда всё от сердца, как радуги взмах,
И горькие слёзы, и счастье в глазах...
ЭХО ТОЙ ВОЙНЫ
Снегопад лохматой лапой
Прошуршал, весной гоним...
Я во сне кричала: “Папа!..” —
И бежала я за ним.
Как нарочно, всё преграды,
Нету силы даже звать.
Мне ему так много надо
Наконец-то рассказать!
Я бегу, а он не ближе,
Вот такая вот беда.
Я боюсь, что не увижу
Папу больше никогда!
...День прошёл, весной объятый,
Сочинил свою строку,
Но во сне опять за папой
Я бегу, бегу, бегу...
СТАРЫЙ ДРУГ
Старый друг, не по возрасту смелый,
Растревожил жилище моё,
Рассказал про инфаркт между делом,
И опять — про родное, своё:
Что культура сужает границы,
Что цинизм все рекорды побил,
Что пороком объята столица,
И дебила мордует дебил.
Старый друг по привычке воюет,
Только кто его слышит — пойми?!
Старый друг белым светом рискует,
Лишь бы мы оставались людьми.
СОЛДАТ
Было, помню, утро раннее
Устоявшейся весной,
Как вернулся он, израненный,
Искалеченный войной.
Он в бою не дрогнул, выстоял,
Славу добрую снискал.
Он в сенях курил неистово —
К новой жизни привыкал.
Как назло, лишь беды грезятся —
Ну, куда теперь без ног?
Никого к себе с полмесяца
Подпустить солдат не мог,
Даже друга, друга Якова
(Вместе вышло воевать), —
И жена тихонько плакала,
И вздыхала тяжко мать.
Но однажды... слышат жители:
У рассохшихся ворот,
Запинаясь, нерешительно,
С хрипотцой гармонь поёт.
И чем больше было алости
В нарождавшейся заре,
Тем всё больше было радости
В разгоравшейся игре.
А гармонь, сияя планками,
Непростой вела рассказ,
И хотя порою плакала,
Но уже в последний раз!
ДОРОЖЕ НАСУЩНОГО ХЛЕБА
Весенние грозы и ливни,
Святая борьба за тепло,
Всё меньше угрюмости зимней,
И в доме, и в сердце — светло.
И ставит на холоде точку
Щемящая нежность ночей...
Взрываются спелые почки
Под натиском ярких лучей.
Дороже насущного хлеба
И ранних заморских мимоз
На фоне чистейшего неба —
Зелёные брызги берёз...