ПРОСНУВШИЙСЯ ОТ ПЕСНИ НАД КРЫШАМИ

медленным январем
ходит под фонарем
тумас почти транстрем-
ересь бухтит под нос
полночь январь мороз
(ходит выходит в кос-
мост никого вокруг
желтый фонарный круг
и тишина но вдруг)


СКРИП

Скрип поскрипывает сверху.
Скрип слетает, будто перхоть,
с черных плеч.
Эти двое вдрызг устали,
но свиваются хвостами,
чтоб сберечь
добермана, дочь и сына,
хлам в сетчатке паутины
и багаж
недомолвок, ссор, записок.
Скрип так явен,
скрип так близок,
словно наш.


КАТАНИЕ НА ВЕРБЛЮДЕ В ГОРСАДУ ИМЕНИ ПУШКИНА ПО СЛУЧАЮ МОЕГО ШЕСТИЛЕТИЯ

верблюд по кругу мчится,
на Пушкина глядит.
а Пушкин — он из бронзы
(на тумбе голова,
в глазах торчит по дырке).
а я верхом сижу.
смотрю на все на свете.
так папа захотел.
круг. другой. на всех пара х.
меж двумя утесами.
и — предчувствие.
и — страх:
заманили.
бросили.


УТРО ВЕСНЫ

клювы, и клювы, и клювы
там, на карнизе, вовне.
голуби пляшут аллюром
и крылоплещут весне.
музыка-азбука морзе,
точки стучат и тире.
ты в навороченном ворсе
и в старомодном каре
варишь какую-то жижу,
смотришь на клювы в окно.
мы всё роднее и ближе,
мы всё единственней, но…


ПОЛЕТ

о, я б летел над сельским магазином,
где продавщица плачет и течет,
и, вылив треть канистры из бензина,
сводя с судьбой невыставленный счет,
в обычных обстоятельствах тщедушный,
а тут с цепи сорвавшийся фома
бесплатно хочет водки самой лучшей,
в противном, угрожает, всем хана…
но я б летел и дальше. возле мкада,
хоть я не знаю, что такое мкад,
где ингуши торгуют виноградом,
пока чеченцы тырят виноград,
и на арбузной горке восседает
виталий (не кальпиди, а другой),
и чертит голова его седая
по воздуху параболу дугой…
но я б летел, поскольку приземлиться
уже мне не придется ни за что.
виталии, фомы и продавщицы
мелькают, как бочонки из лото,
которым липкий запах рук не сносен,
по клеткам поля вставшие, как есть:
12.
49.
28.
4.
30.
86.


ПРЕВРАЩЕНИЯ

вот и дождь. этот дождь на космической фазе полета
превращается в снег, потому что февраль и суббота.
это снег. он летит синусоидно и неповадно,
превращаясь в соседку. в соседку с клубком. в ариадну.
ариадна летит с на губах исполняемым соло,
превращается в сельдь непонятного вовсе посола.
и когда до земли остаются какие-то крохи,
превращается сельдь в полуночные ахи и охи,
то есть в сон о любви, ежеклеточной и долговязой,
что проходит — как сон — после каждого третьего раза.
и когда этот сон превращается в дождь перекатный,
я иду под него.
и хожу.
и туда.
и обратно.