Знание

Все плоть да плоть, до самой смерти вплоть,
Не прополоть такую грядку плоти
До самой смерти — той, которой нет,
Которая лишь переход и свет,
Да в землю труп — мешает при полете.

Но и летать устанешь, и летать
В раю и выше надоест однажды —
Все ангелы, да музыка, да свет,
А кушать-целоваться — это нет,
И жажды нет, а жаждается жажды.

И вновь направишь взоры с высоты
На землю, где деревья и цветы,
И кровь и плоть, и грязь, и экскременты.
И маму с папой вновь в кустах найдешь
Или в алькове и опять войдешь
В сырое лоно — страстные моменты.

И снова с криком вырвешься на свет,
И будешь быть и знать, что смерти нет,
И жизни нет как таковой, отдельной, —
Есть только ритм да-нет, да-нет, нет-да —
Чередованье, пульс, пульсар, звезда
И бездна звезд в темнице беспредельной.


***

И в засуху я нахожу грибы —
Горят, красавцы, в ельнике у рóдника…
Я в жизни не хочу иной судьбы
И Мирр Ликийских Колюшку-угодника
О помощи ни мыслью не прошу —
Икон в лесу мне только не хватало
Нерукотворных! Я и так пишу
Стихи, которых сильно не хватало

Великорусскому живому языку —
Простые вусмерть и живым живые —
На всю округу слышится "ку-ку"
От речки Лаи и до речки Выи


..мятник

Я не бандит,
Но утвердит
Меня в натуре
Не законный царь.

За мной стоит, дает, гудит
Братва не скажешь
И не скажешь тварь.

Я тварищ друг,
Товарищ-друг,
Тебе понятен этой мысли круг?

Отварный пезд,
Товарный езд,
Груженый, не порожняком, поéзд.

Братки-дружки,
Где же кружки?
И где в умат арины-нянюшки?

Гуднем часом,
Ну все разом,
С тебя, Гаврила с Ломаным Носóм,
И до тебя, рыжей Борис,
Я в вечной жизни не наблю­дал крыс!

Хоть в Шамбале,
Хоть в Нью-Йорке —
Гуляй, рванина, в русском языке!