Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

МАРИЯ ПЕРЦОВА
(США)


"…Лет 6-7 назад, оказавшись в гостях у Виталия Колмановского (преподавателя АПИ им.М.Ф.Ахундова, остряка, бывшего кавээнщика, соратника Юлика Гусмана, автора симпатичных воспоминаний и стихов, теперь уже к сожалению покойного), я заметила у него на полке книгу со знакомой фамилией на корешке, потянулась посмотреть – Александр Грич… Дома прочитала одолженный у Колмановского сборничек, стихи мне понравились, за сдержанной интонацией – сильные чувства, переживание времени. Позвонила ему, он сказал, что скоро будет в наших краях (он тогда жил в Лос-Анжелесе, в 6 часах езды от нас) и с удовольствием выступит. Общими усилиями сочинили "бакинский вечер", на который собралось человек шестьдесят... Грич читал стихи, выступали два пианиста – Намик Султанов (здесь он – профессор в университете, преподает, иногда дает концерты) и Борис Солодкин, отличный джазовый пианист. Дело шло уже к завершению вечера, когда Солодкин сказал мне, что они все-таки упросили маэстро выступить. "Кого, кого?.." – переспросила я (вообще-то я была ведущей вечера и вроде как должна была быть заранее предупреждена обо всех изменениях и дополнениях в программе), но пожилой человек с палкой, опираясь на руку сопровождавшей его дочери, уже шел к роялю. А дальше мне пришлось открыть рот от изумления и уже не закрывать, а постоянно смахивать слезы счастья. В стареньком клубном рояле оказалось скрыто хранилище серебряных колокольчиков, которые зазвенели так грустно и нежно, выводя знакомые азербайджанские мелодии... А вам не приходилось слушать Чингиза Садыхова, аккомпаниатора Муслима Магомаева?.. Как жаль…
…Грич приезжал к нам еще раз, кажется, в 2011-м, на презентацию своей мемуарной книги, отрывки из которой печатались в "Литературном Азербайджане", от него я в свое время многое узнала о Владимире Портнове, о Фикрете Годжа… Сам он стихов давно не пишет, странно, как это происходит, чтобы вот так безвозвратно...
…А вообще-то так естественно сложилось, что все близкие друзья – бакинцы, ну, и пара "примазавшихся", которые за годы так поднаторели в "бакинстве", что без бадымджана и кутабов за стол не сядут – даже не проси…"

Из воспоминаний М.Перцовой
"Бакинцы в Калифорнии"


В прихожей


Что отличает, в сущности, поэта?..
Пустяк – квадратность тени от кольца,
Венозная, чумная связь предметов,
И черный шарф у бледного лица.


Я пну ногой тугой кадык порога,
В стекле – анфас, он чуточку пожух,
И, так как остальное все – от Бога,
Вороний шарф на шею повяжу.


На бульваре


Из какого-то прошлого… С бычьей шеей атланта,
С лакированной сумочкой на плетеном ремне,
Старая девушка по имени Иоланта
Выплывает, барахтаясь в белогорбой волне.


Дешевенький ландышевый нежный запах приманки
Вплетая в бульварный аромат нефтяной,
Свое имя нелепое – прихоть матери меломанки –
Как цветной парашют, волочит за спиной.


Молодые мамаши с младенцами милыми
Вдохновенно воркуем сплоченным кружком…
Я не помню ни лиц, ни имен, ни фамилий их –
Только Ласю, с ее виноватым смешком.


Памяти белой эмиграции


Город университетский, континент американский.
На полу ковер персидский, на стене московский вид,
И хозяин по-немецки, чуть трудней по-итальянски,
И свободно – по-французски, по-английски говорит.


Русский – правилен и строен, и акцент не слишком явный,
Два старинных польских рода, две короны, два герба,
Алый бык и лавр зеленый, три подковы – православна
Тонкогубая мадонна, темноликая судьба.


Не скупилась на скитанья, на признанье, на заботы,
На несуетность желаний, на приметливость пера,
Только старости спокойной пожалела отчего-то,
На уют больничной койки неоправданно щедра.


Длинноногие гвоздики на умолкнувшем рояле,
Тускло вспыхивают книги, пряча время между строк,
Мы так долго говорили... Мы еще не начинали.
Дети русский позабыли.
                                    Может, внуки… С ними Бог.


* * *


Балкон и зеркало напротив – в полстены,
А в нем – природы лик неугомонный,
А в нем – такие дерева возведены,
Плащи их так клеёнчато-лимонны,
Такой воздушный выпускной наряд
Весною примеряют лавровишни,
Что и меня, пожалуй, примирят –
Еще на этом свете – со Всевышним.


Баллада о перышке


И когда прояснилось, что мир наш сошел с ума,
И когда оказалось, что стыдно в глаза смотреть,
И строчит из угла не перышко – автомат,
Невозможно перышку стало в ночи скрипеть –


Про тугую колючую проволоку ветвей,
Про ползучую черную глину осенних троп –
Если рядом опять отстреливают детей,
И ложатся в осеннюю землю, за гробом – гроб.


Как из скважины нефть, хлещет ненависть, шелестя,
И по всем широтам безбожный огонь горит.
Невозможно перышку петь под накрап дождя,
Невозможно ему скрипеть...
                                                         Но оно скрипит.


* * *


Когда
смертный позор 20-го века
станет неудавшимся походом,
провалившейся военной кампанией,
Когда
усатый горец и картавый вождь
встанут в растянутую, как на уроке физкультуры,
шеренгу тиранов,
рядом с Иваном Грозным, Наполеоном и Робеспьером,
Когда
Земля вернет ордена предков удивленным потомкам,
и награды повиснут в музеях на пустых шинелях
и холодных гимнастерках,
Когда
отдрожит эхо последнего русского слова в странах
обломках бывшей империи,
Когда
вертлявая модница повяжет на шею алый
треугольный платочек
и никто, ни один человек, не увидит в этом ни вызова,
ни какого-нибудь скрытого смысла,
Когда
Xиросима превратится в обычный город на западе Японии,
Когда…


Когда все это случится,
нас давно уже не будет на земле.


* * *


…А бывают такие моменты:
Каравелла садится на мель,
И охота ребристой монеткой
Закатиться тихонечко в щель.
Как из сумки, из времени выпав,
Отлежаться в пуховой глуши –
Ни шагов, ни биений, ни скрипов,
Ни звонка, ни руки, ни души.
Но потом, в полновесном июле,
Отыскаться почти невзначай,
Чтоб обдули, орлом повернули
И бармену швырнули на чай.


Мыслишки
1


Господь любит научную фантастику,
Читает все – от мастеровитых поделок
До внушительных творений властителей умов,
Не брезгует и дешевенькими изданиями,
В самом деле,
Надо же куда-то двигатъся.
Что, как говорится, ищете…


2


Ходим по музею Господа Бога,
Вход в него бесплатный, открытая дорога,
И только на выходе встали контролеры,
Голоса негромки, движения споры –
Отдавай обратно
                             билет свой бесплатный!..


* * *


Тропический дождь поливает тропический лес.
И нас поливает – того и гляди разрастемся,
Подобно лианам и мхам экзотических мест,
Tак буйно и дико, что нас не узнает потомство.
С шуршащим потоком вот-вот снизойдет благодать
На нас, неуклонно к сокрытому свету влекомых –
Сюжеты лелеять,
                                     трагический эпос слагать
Из жизни растений и всяких других насекомых.


Наставление


…Школа выкрашена в льдисто-голубой
                                                 с жарко-рыжим.
Шапки пышных непримятых облаков
                                                 нахлобучены на крыши.
Слаб и тонок голых ясеней костяк
                                                                         на поверку.
Питер Брейгель, скиньте замшевый пиджак,
                                                                          и – к мольберту!..
Время сыплется –
                        серебряный песок, мел толченый –
На точеные фигурки игроков на зеленом,
На отпущенного сдуру с поводка сенбернара,
На потрескавшийся каменный рукав
                                                                    коммунара.
Все проходит, исчезает, словно дым,
                                                                    все на свете,
Даже молодость, да что там, даже жизнь,
                                                                         я – свидетель.
Остается незаконченный квинтет,
                                                        след непрочный –
Ink on paper, капли неба на холсте…
                                                            Или в строчке.