ПАША ЮСУПОВ

Они не прошли!..

Четыре армии фон Листа
За нефтью двинулись в поход.
К Кавказу прорвались фашисты –
В горах их взяли в оборот.
Роуфф[1] к Баку упорно рвался,
Чтоб нефть прибрать большой страны.
Но скоро понял: зря старался -
Атаки все отражены.
И знамя рейха над Эльбрусом,
И их альпийские полки
На теле гор смотрелись гнусом...
Не покорили их враги.
Лавины не предупреждая,
Летели на фашистов с гор,
И армии освобождали
Родную землю от врагов!..
Кавказцы дрались, словно барсы.
Азербайджанцы - слава им!..
Лезгины, талыши, аварцы -
Всем, кто сражался, воздадим.
Шел в сорок третьем на Тамани
Последний бой за наш Кавказ.
Изгнали варваров незваных -
Надолго враг запомнит нас!..

* * *

"Любви все возрасты покорны".
Стихам покорны мы вдвойне.
Две эти истины бесспорны,
Две эти истины во мне.
Нет от большой любви спасенья -
Природа требует своё.
Кому-то - жаркое мгновенье,
Кому-то - рифмы забытьё

Вопрос

Куда ведет нас век грядущий?..
Нас роботы ввергают в стресс.
Но разжигает интерес,
И друг, и враг наш вездесущий -
Крутой технический прогресс...

Воспоминание

- Любил ли я когда-нибудь?..
      - Конечно!..
В меня влюблялись тоже, чем горжусь.
Любовь прекрасна, жаль, что скоротечна.
За каждый нежный миг в любви - молюсь.
Я эту тему не случайно выбрал:
Я вспомнил ту, которую любил,
Воспроизвел ее вот в этих рифмах
(Но кое-что с улыбкой пропустил).
Чего-то не хватило нам в романе.
А время утекает все быстрей.
По-прежнему живет в Азербайджане
Она в кругу родных, коллег, друзей.

Всё в женщине меняется -
           но голос
Хранит и помнит молодость ее,
Ее фигурку, стройную как колос,
Наш поцелуй и бедное жилье.

Расставание

Мимолетность отношений,
Снова тот же разговор
Про несовместимость мнений.
Все иное - сущий вздор.
От ненужных разговоров
Тянет холодом в душе.
А вокруг блистает флора -
На исходе май уже.
Счастье ли иметь пол-счастья?..
Парк бульварный, с моря - бриз...
Но в душевное ненастье
Мы друзьями разошлись.

Два посвящения поэтам

Низами

Доверился ямбическому бейту,
Чтоб посвятить великому поэту
Стихи. Прочел я снова Низами:
Кыта, газели, россыпь рубаи.
Касыды, гениальные поэмы...
В твореньях нестареющие темы.
Прочел - и после чтенья полон дум:
В воображении рисует ум
Старинную Гянджу, дворец Эмира,
Мечеть, давно сменившая кумирню,
Мужчин чернобородых и в тюрбанах,
Что преданы Исламу и Корану,
Гянджинских девушек, как лань изящных,
У родника с кувшинами парящих,
Сады, баштаны, домики из глины,
Стада овец, пасущихся в долинах,
Из разных дальних стран в иные страны,
Бредут по тем дорогам караваны,
Ашуга, что поет родной мугам,
О том, как любит свой Азербайджан.
Вот мальчики - Ильяс и Фахреддин.
Урок идет, но пишет лишь один
Ильяс, а Фахреддин ему мешает:
Случайно, вроде, локтем задевает,
И затевает прочую возню.
Досталось от учителя ему!..
Учился основательно Ильяс:
Весь мир поэту - как учебный класс.
Шаир, передовых идей носитель,
В "Хамсе" он и философ, и мыслитель.
Кто ж этот гений, признанный людьми?..
Ильяс, под псевдонимом - Низами.

Вазех

Мирза, поэт не умирает,
Тебя прославил Боденштедт[2] [3].
Судьба кого-то обличает,
Кому-то должно воздает.
Нужда заставила покинуть
Любимый край, родимый ;
Не смог нужду ты опрокинуть
И пригвоздить златым копьем.
Кто, прочитав хоть раз Вазеха,
Стихов его не полюбил?..
И ортодокс тут не помеха -
Поэт пред Богом не грешил.
Тебя читала вся Европа,
А ты не ведал, что - кумир...
И эти строки высшей пробы
Теперь читает целый мир!

Затянувшаяся осень

Где-то вьюга завывает,
Страны снегом занесло.
Детвора в снежки играет,
В городах белым-бело.
Там в февральские морозы
Нос не высунуть во двор:
Гололед, метель, сугробы
И сосульки на подбор.
А в Баку уж трое суток
Дождь февральский моросит.
И бакинцам не до шуток -
Небо плачет и грустит.
Невеселая картина:
Только дождь идет зимой.
Осень стала лейтмотивом,
Зиму подменив собой.
Затянувшуюся осень
Сменит в нужный срок весна.
И природа, словно озимь,
Вдруг очнется ото сна.

Колыбельная

Баю-баю-баю,
Баюшки-баю!..
Внучка засыпает,
Песню ей пою.
Каркает ворона
Громко под окном,
Глядя на балконы,
На высотный дом.
Спать мешает детям,
Поднимает шум;
Голод, в самом деле,
Никому не кум.
Ждет, когда объедки
Кинут из окна,
Да подачки редки:
В доме беднота.
Не буди, ворона,
Внученьку мою,
Ломтик сыра брошу
И воды налью.
Баю-баю-баю,
Баюшки-баю!..
Внучка засыпает;
Песню ей пою...

---