Как туза козырного держали в Риме —
для игры решительной. Но уплыл,
обманув. И "Спасителя" принял имя.
И собрал достаточно сил

для войны за царство отцово. Крови
не страшился родственной он пролить
(что для этой династии было внове —
вот и вьется страшная нить!).

А поскольку в Риме тужил, то Рима
не любил, — желал обозначить твердь
и гордыню. Но Риму все в мире зримо —
и найдется некто спросить за смерть

Антиоха Пятого (пацана ведь!), —
брат, подросший сказочно (верь, не верь!),
убиенного отрока (месть и память!)
отворяет ногой к Селевкидам дверь.

Сыновей только спас, отослав до Крита, —
Антиоха с Деметрием — их отец.
Честно вышел на битву, да карта бита.
Самозванец берет венец.

Александр Балас ("Бережет Ваал" —
то есть Зевс печется о нем),
самозванец, все время с огнем играл,
все, безумец, играл с огнем.

Впрочем, пекся о нем Птолемей Шестой,
хитроумный Лагид, — и дочь
выдал замуж за смерда, венчал с тщетой,
отломить полцарства не прочь.

Оттого на драхмах они вдвоем
с Клеопатрой (на полчаса) —
молодец безродный ("старье берем!")
и египетская краса!

Аполлон уселся на пуп Земли.
Громовержец с Никой в руке.
Отовсюду — грузные корабли,
и уходят — не налегке.

Но Лагиду шепчут, что странный зять
замышляет его убить, —
и напротив рати ярится рать,
а супружества рвется нить.

Что в итоге? Одна голова — с дырой,
а другая отсечена...
И отныне Деметрий царит Второй;
Клеопатра — его жена.

Царь Деметрий Никатор теперь брадат, —
больше перс он теперь, чем грек:
жил в плену у парфян — Хорасан, Багдад, —
пил из чуждых эллинам рек...

Был мальчишкой объявлен царем, женен
на вдове самозванца (жуть!),
наречен нелепейшим из имен —
"Победитель" (не как-нибудь!).

Лютовал ли?.. Но Диодот Тифон
возмутил, предатель, войска
против "деспота" — и возвел на трон
Александрова сосунка.

(Он потом убил его, да и сам
Антиохом Седьмым убит...
По усам текло — так по волосам
не скули на земле обид!)

Митридатом Деметрий пленен, а брат,
Антиох, ведет под венец
Клеопатру все ту же и сам не рад...
Что, увы, еще не конец.

Антиоха парфяне добьют. Уйдет
от парфян Деметрий — и вновь
с Клеопатрой в Сирии заживет;
но и эта прольется кровь.

Александр Забина уже в пути,
Александра якобы сын.
Никуда Деметрию не уйти —
он на свете как перст один.

Александр Забина один — за всех
антиохийских царей —
улыбается на монетах. Смех
не таит. Он всех веселей.

Всех богаче. Двойной Изобилья Рог
украшает реверс его
легковесной драхмы... Счастливый бог!..
Только в будущем — ничего,

кроме плена и гибели... Все вокруг —
лизоблюды, предаст любой;
но улыбчивый рот посильней, чем лук,
а уж он-то всегда с тобой.

Самозванец, лагидский лазутчик, вор,
Ники золото на чекан
"одолживший" у Зевса: задобрить двор,
затянуть солдатский аркан...

Пусть вино — с цикутой, кривить уста
не пристало ему вовек...
Доброхоты шепчут: "Казна пуста!" —
улыбается гордый грек.

Улыбаются только греки...
Трех мужей пережив, она
собиралась царить вовеки,
но как мать уже, не жена.

Это не Артемида с Фебом
на монете — она и он,
сын возлюбленный, данный небом:
кто отец его? — Аполлон!

Трех мужей предала, убила
сына младшего, чтоб росла
Антиоха дивного сила
под размахом ее крыла.

(На охоте. Из лука. Метко.
Промахнувшись как бы... Эсхил!..
Артемида!.. Страшна монетка!!!)
...Но у милого станет сил,

оперившись, добавить яда
в кубок матушкин (пей со мной!).
...Бедный мальчик, исчадье ада,
Антиох Эпифан Восьмой.