* * *

Чищу зубы не своей зубной щеткой,

Музыку слышу в пустой парадной,

Ледяной ветер — простуженной глоткой!..

А я не хочу, хоть и можно обратно.

Я рассеянно кидаю не туда предметы,

Наплевать на весь мир — через плечо левое,

Календарь тасует закаты-рассветы,

А я все одно и то же дело делаю.

Я ничего не делаю. Дурака замутила.

Но от него никакой пользы,

Я все время в поисках чего-то лучшего,

Но его никогда не привозят.


* * *

там, где ты, меня почему-то не может быть,

и не может тебя почему-то быть там,

где я,

небо, как горох, зацветет звездами,

махнув на холодные обстоятельства,

но параллельные линии пересекаются — это не моя идея,

я предоставляю только убедительные доказательства.

привычка к отлучкам спасает палубы корабля,

даже возможное невозможно, потому обязателен в ряд

вредный бред безумств,

чтобы друг друга друг другу назло

не растерять,

или растерять несколько раз, и столько же раз вернуть.

на расстоянии расставания захлебнусь,

одна не достану твердого дна,

Я — листок, к солнцу взметнусь, но ударюсь о морду окна,

наша любовь с тобой для будущего не годна,

но в общей войне не идущего в бой

своя призывает война.

там, где ты, я все равно буду быть,

хоть не может быть там меня,

выдох выжимается мокрой тряпкой и не дает вдыхать,

Там, где я, все равно будешь ты, хоть не может быть там тебя,

потому что тебя тоже будет не удержать.

Снег ведь, видели люди, падал в июле,

Змеилась трава по земле в декабре,

И срок долог, и голый рок колок,

головы нет у ног, когда нет голов и прогулок,

тяжело сие выносить

Ожидание.

Но в коротком и кротком набирает разбег

...век.


* * *

Кофе остыл на столе.

Я тебя не любила давно.

И по обоям

на голой стене

Кадры другого кино.

Детство утоптано в грязь,

Улыбается половина лица.

А когда-то между нами

была

Хотя бы мобильная связь...


* * *

села в поезд, и сложно уже

сойти с поезда,

потому что поезд

по маршруту мчится,

мелочь скармливается

не карману,

но прорези,

как сыплются-плюются

в пропасть

шпалы ошпаренного пути.

Жизнь, жужжала бы лучше лужами

по разным улицы

сторонам.

поезд, поезди!

Беспутным путем, веди!

Путы ведь — путь!

Я,

вниз головой иди!

Чтоб на уровне коленок

Дрожащее сердце сколачивало

Новую грудь!

Сложно сойти, если села,

но поезд мчится ли? — мечется,

поэтому — Vale!

Валим.

Маршрут лимитирован:

от employment до retirement,

Всем!

Не едим, но

на вокзале

сидим смирно

* * *

под лыжами неба питерского

дышат крыши, как собаки на люках,

воздух светел, утро длительное,

дышат крыши, крыши дышат,

как маленькие дети.

крыши дышат, и ветер слышит

их шершавые выдохи,

ветер не бросит и выручит.

Дышите, крыши!

Крыши дышат.

* * *

Снег может неожиданным быть и в январе,

Было стыдно смотреть в глаза календарю,

И выпадет он, как сон на яву

Мы же не ждали уже, потому

не слишком обрадованы ему,

И в отчаянии лбом календарь упирается в стену,

И немая железная дата его прибивает к ней...

ему все не то, и не так, как и мне,

Лучше б зима зиму покинула,

И не сон на яву, но явь во сне

Пусть лучше будет.

* * *

Дождь не идет, но едет он,

На прицепах крыш разминает скелет,

Устал уже, неудивительно!

Столько пройти миллионов лет!

Я-то, нет, я нет,

Нет, я

Не буду долго так жить под дождем,

Отгремев, грозою сглотну гром,

И с крыши — в асфальт

ударяться лбом!

* * *

Человека бы встретить, и он рассказал бы мне, как жить,

когда метель царапает город сухой щетиной,

чтобы сидеть под большой лампой и словами кружить,

непонятными и длинными.

Все равно я пойму что-то в конце-то концов,

я ж не совсем безнадежная и без воображения,

Пусть человек только душу мою мне обнажит под лицом,

Смотрит в глаза с искренним выражением.

А метель-то завертится, будет метель крутиться...

Волосы распустит, как язычница, и голая, по улице побежит,

человек, вместо четок перебирая мои ресницы,

нечаянно встреченный, объяснит честно,

как следует жить мне

Или не жить следует

* * *

Иду,

склонная

к различного рода помешательствам.

Тугое небо на голову напялив,

Как упавшую звезду, выворачиваю

Из земли

Сердца могильник,

Ору:

Вечная!

Любовь, восстань из гроба!

Даже в гробу ты должна смотреть в оба,

Чтобы люди остальные верили,

они никогда не умрут.

мои стальные

мертвые Любови,

Из жизни безвременно вынутые,

Есть доказательства мелкоты

Души моей,

Стыд вызывают и боль.

И,

куда бы его ни прибавили,

ноль обращается в ноль.

Я обращаюсь в я,

и иду

новую закапывать звезду