Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Елена НЕКРАСОВА



* * *


Черновики зимы… Метель
еще сто раз их перепишет.
С хрустальной бахромою крыши —
как будто начался апрель.

И город сказочен, как гжель:
в нем кобальт неба с белым смешан,
а воздух так тяжел и нежен,
что думается: неужель

перебелю, перемелю,
перелюблю, переболею…
С тобой целуюсь в феврале я,
но жажды все не утолю.


ЛИСТОК


Моя судьба — ронять слова, слова
в пространство — ни ответа ни привета —
и лепетать стоусто, как листва
в объятиях какого-нибудь ветра.

И кажется, что сыплется во мглу
весь жар души, вся прелесть увяданья…
Листок прилип к холодному стеклу
бетонного незыблемого зданья.

Смотрите: он парит над пустотой —
письмо в закрытом наглухо конверте —
непрочный, тленный, легкий, золотой,
как мысль об относительности смерти.


МЕТРО


Метро глотает нас, людей,
и мы направо и налево
плывем, как листья по воде,
спустившись в расписное чрево.

Поток огромен, многолик,
но люди в нем — поодиночке,
и каждый здесь замкнулся вмиг
в своей хрустальной оболочке.

Сидят, покачиваясь в такт,
не в силах полностью проснуться,
стоят вплотную — но и так
боятся к ближним прикоснуться.

Я не запомню их в лицо —
умчатся, пропадут из виду.
А из туннеля мне в висок
повеет холодом Аида.


* * *


Я больше ничего не жду,
я думаю о настоящем:
о сонных яблоках в саду
(они все тяжелей и слаще),

и о варенье в холодке,
о золотистом лете в банке,
о ровных строчках в дневнике,
об узелках в его изнанке,

о том, что каждый вечер свеж,
о вас, рассветных снов герои…
Ах, юность в банке не закроешь
и в нищей старости не съешь!

О том, как тороплюсь узнать,
что лета мякоть золотая
таит в себе. Я не мечтаю,
но слишком рано вспоминать.


ВОКЗАЛ


Душа моя — вокзал, залитый
холодным светом и людьми,
друг другу чуждыми, забитый,
его исшарканные плиты
и скудный времени лимит.

Не терпит пустоты природа,
и, обессилев, заскучав,
к буфету шествуют народы
и покупают бутерброды,
и воды, и некрепкий чай.

Всем хватит места здесь. Не знаю,
кто тут на час, кто до утра,
кому в Париж, кто — до Рязани,
кто на скрижали расписанья
посмотрит и вздохнет: пора.

Оно составлено не мною,
не мне его и отменять.
"Остановись!" — порой завою,
но непрерывной чередою
они идут через меня.

Пучок путей. Заря. И галки.
Завод невдалеке дымит.
При расставанье лепет жалкий,
и я дарю им всем фиалки
и забываю в тот же миг.


* * *


Живу почти без внутренней борьбы.
В душе и в мире осень. Холодает.
И ящик телевизора набит
созревшими запретными плодами.

И хмурый ангел начинает счет
повсюду мной разбросанным огрызкам.
Он скоро все грехи мои сочтет,
и я наверх отправлюсь с этим списком.

Пока ж природа — памятник себе
из золота, я статуей средь парка
стою в ней, и дыханье все слабей,
и мне уже ни холодно, ни жарко.


КАРИАТИДА


Быть сильной женщиной — печально,
опасно, скучно, наконец.
Она — и матерь, и начальник,
жнец, швец и на дуде игрец.

Она помочь готова сотням,
себе самой — какой резон?
Ведь вместо марша Мендельсона
ей выпал сотового звон.

Вот, напряжения не выдав,
всех раздражая прямотой,
улыбчивой кариатидой
стоит под каменной плитой.

А ты, что смог ее иначе
увидеть, тоже вдаль уйдешь,
ведь если вдруг она заплачет,
то сразу скажет: "Это дождь".


Елена Александровна Некрасова родилась в Рязани в 1969 году. По первому образованию — врач(психотерапевт, по второму — психолог. Живет в Рязани, работает частнопрактикующим психотерапевтом. В двадцать четыре года вступила в Союз писателей России. Автор сборников стихов "Возвращение в себя" (1993) и "Запретные плоды" (1996), сборника рассказов "Праздники наших дней".