В наш век время как будто пустилось в галоп. С чем это связано? С впечатляющими успехами технического прогресса? Или причины такого ускорения находятся в метафизическом? Многие сегодня говорят о наступлении «последних времен». Но люди уже не раз их ждали: ждали и первые христиане, ждали конца света в тысячном году, и в двухтысячном, и после. Но по-прежнему «запущенный куда-то как попало,/ летит, жужжит, торопится волчок», как писал Александр Блок в начале прошлого столетия. Однако нельзя не заметить существенных изменений в мышлении. Народ почти перестал читать. Литературное слово заменил видеоряд. У молодежи мышление клиповое. Да что молодежь! Автор этих строк попытался перечесть обожаемого в юности Бальзака — и, увы, на двадцать пятой странице одолела скука.
И вот Екатерина Крылова выбирает для самовыражения малые формы прозы — сознательно или интуитивно, пусть это останется авторской тайной. Необязательно ведь писать пространный роман, чтобы выразить суть бытия. Вот, к примеру, восточная притча. Из черной весенней земли появился цветок. Он раскрыл свои лепестки и воскликнул: «Как здесь хорошо! Как сладок воздух!» Лежащий рядом камень проворчал: «Века, века одно и то же. Можно треснуть от скуки».
Короткие рассказы и эссе Екатерины Крыловой напоминают притчи, в которых есть место и для философии цветка, и для философии камня, ибо это — две ипостаси жизни, как китайские инь и ян. Мужское невозможно без женского, женское — без мужского. Где есть горы, там есть и долина. Но Крылова не забирается высоко в горы, чтобы слушать наставления анонимных махатм, мудрость жизни она черпает из простых, часто бытовых историй. Ведь и к быту можно подойти творчески. Не для того ли он нам дан, чтобы мы на малом учились большому? Как сказал один поэт: «Безупречен будешь в малом — и великое доверят». Нам, русским, с нашей бурной эмоциональной торопливостью, было бы полезно практиковать китайскую чайную церемонию и буддийскую медитацию. Храм души строится из кирпичиков пусть маленьких, но добрых дел. А Христос сказал нам: «Царствие Божие — внутри вас».
Возникает вопрос: зачем вообще писать, если предложение превышает спрос? Когда Елену Шварц спросили, для кого она пишет, гениальная петербуржанка ответила: «Для себя и для Бога». Для себя — понятно. Но неужели Богу нужны наши жалкие творческие потуги? Моя рижская подруга Татьяна Тамане объясняет это так: «Бог творит в мире добро нашими, человеческими руками. Других рук у него здесь, в материальном мире, нет». Да и созданы мы, как говорит Библия, «по образу и подобию Божьему». Бог — Творец, стало быть, и нам присуще творческое начало, что несомненно, вопрос только в том, куда оно повернется — в сторону Бога или его врага.
Блаженный Иоанн (духовный глава Православной Церкви Божией Матери Державная), высоко оценивший первую книгу Екатерины Крыловой «Лесные цветы», говорит о том, что нужно различать духов, то есть не быть медиумом темных сил. Творчество ведь часто связано с пьянством, наркотиками и промискуитетом. Но за Екатерину Крылову можно не опасаться: она — монахиня в миру. Образ ее жизни — исключительно высоконравственный. Темные силы, естественно, атакуют ее, но не способны внушить ей ни слова. В результате перед нами предстает истинный писатель-гуманист, чье сострадание вмещает не только людей, но и «братьев наших меньших».
Крылова ничего не проповедует и никого не поучает. Она просто рассказывает, как рассказывала Шахерезада свои сказки, с той разницей, что в рассказах Крыловой сказочного мало. Она просто погружает вас в ту или иную ситуацию, оставляя за вами право самим делать выводы и давать нравственные оценки. Это — дар свободы, выше которого нет ничего.