Не чувствовать не мог, не знать не мог,
Когда душой моих касался строк,
Что ко всему здесь прикоснулся Бог,
И ничему уже не выйдет срок.
И если даже в кровь я душу сбила,
Чтоб вдалеке догнать звезду твою,
Не думай, что тебя я не любила,
А веруй, что уже не разлюблю.

Я надеюсь, что вам не жалко,
Если я на краю Земли,
На заснеженном полустанке
Буду бредить от вас вдали.

И ни волчьих зрачков кровавых,
Ни беды на сто вёрст вокруг –
Только мыслей земных отрава
Да сердец неземной испуг.

Все следы заметёт порошей,
Глупой вьюгой завоет грусть…
Да не бойтесь вы, мой хороший, –
Пассажирским к утру вернусь!

И ничем я себя не выдам,
И никак это не назовём,
И никто нас вдвоём не видел…
Потому что нас нет вдвоём.

А я теперь не та, не та, не та.
И всё вокруг – не так, не так, не так.
И самая заветная мечта
Сейчас готова обратиться в мрак.

Я больше не хочу играть в лото!
Я так устала от любых систем!
И время говорит не то, не то
И мстит оно не тем, не тем, не тем.

Но я скажу заветное потом,
Всё, что дано, исполню, как дано –
Потом, где время говорит о том,
О самом главном говорит оно.

Я вам не верю. Ваши кривды
Не по касательной прошли.
И плыть от Сциллы до Харибды
Лишь значит: не видать земли!

Но я спаслась. Сто раз летела
Из вязкой тьмы на лживый свет…
Вновь звать меня – пустое дело:
К чудовищам возврата нет.

Весна пробивается через балкон
Невнятным, и робким, и первым побегом –
Сквозь стёкла, пропахшие угольным снегом,
Сквозь рамы – сквозь тёмный древесный заслон.

Сквозь зимних депрессий томительный бред,
Сквозь злую недоговорённость сюжета –
И вдруг обдаёт тебя запахом лета,
И вдруг обжигает надеждой на свет.

Я верю: человек живуч
И многомерен,
Чтоб подобрать заветный ключ
К закрытой двери.

Пусть это тайна, сердце пусть,
Дорога, вера…
За поиском стоит не грусть
И не химера:

Ничьим не станет палачом,
Ничьим слугою,
Кто открывает дверь ключом,
А не ногою.

Я счастлива – вопреки, и
Назло, и благодаря,
Поскольку дитя стихии,
Поскольку – ничто не зря.

Я счастлива без надежды,
Без счастья и без огня.
Я счастлива даже тем, что
Вы счастливы без меня.

Я столько лет искала слово –
Мечтала жить, хотела петь.
И обжигала у Ростова
Босая степь, косая плеть

А тот, кто был моей судьбою,
Другую отыскал судьбу:
Не свяжет жизнь свою с любою
Рождённый со звездой во лбу.

Ищу забытый слог высокий,
Чтоб снова развернуть крыла.
Мой синеглазый, ясноокий…
"Мой" – слово, кажется, нашла.

Вот это и есть свобода,
Не важно: четверг, среда…
Ты знаешь меня – полгода,
Я знаю тебя – всегда.

Я знаю тебя, не зная…
Здесь год не идёт за год –
Здесь мера всему иная…
Свобода непоказная –
Свободнее всех свобод!

Тебя ли звала я? Тебе ли
Душа отдавала ключи,
Когда мне под шёпот метели
Бессонница пела в ночи?
Скитаясь по вьюжному кругу,
Твою ли предвидела власть?
К тебе ль сквозь полярную вьюгу
Душа безотчётно рвалась?
Твой образ ли нянчила в славе,
В забвенье тебя ли звала,
Когда, облаков величавей,
Гляделась во все зеркала,
Где, словно бы из Зазеркалья –
Зрачков неотвязных круги
И серая стая шакалья,
Чьё имя: друзья и враги?
Но, будто рисунок наскальный,
И вправду ль в туманной дали
Маячил бессмертный, бескрайний –
Наш общий с тобою – Олимп?
Не знаю, не знаю ответа –
Невидим для сердца ответ.
Но – только тобою согрета,
И ты – только мною согрет

На тропе, где бредут пилигримы,
Из далёких, несхожих миров,
Мы сошлись – и стоим, неделимы,
И не нужен ни храм нам, ни кров.
Нас судьбы закалило горнило,
Но, сердца нам сжигая дотла,
Нас одна с тобой песня хранила
И одна нас звезда берегла.
Штормовою волною гонимы,
Продуваемы ветром насквозь,
Мы и сами с тобой пилигримы,
Только нет нам пути больше врозь.

Я прежде знала: накоплю
С годами пламенную кровь.
Но это больше, чем люблю –
А может, именно любовь.

Ну вот, я сбросила всю спесь,
Живу, желаний не дробя.
И может, в том, какая есть,
Я превзошла саму себя.

Ах, как ты наивен и беспечен!
А ведь ты уже увековечен
Тем одним, что очутился рядом:
Промолчишь – молчаньем,
Глянешь – взглядом.

Мы с тобой переживём эпоху.
Ты вздохнёшь – остаться в строчке вздоху.
Каждый шаг твой, каждый жест ловлю…

За подарок свыше – нашу встречу –
Я тебя бессмертьем обеспечу,
Ибо в жизни дó смерти люблю.

…Что дал мне?
                               Не важно!
Затёрлось. Забылось.
                                       Что дал?!
Девятый отважно
Уходит с каменьями вал.

И тащит обратно
Ракушки и тонны песка.
И неоднократно
Приходит и душит тоска.

Что дал мне? Зачем ты
Пустому значенье придал,
Расставил акценты
И душу неволил?..
                            Что дал?

Как день неизбежен!
Как купол небесный высок!
Уходят,
              уходят,
                             уходят сомненья в песок.

Что дал мне, любимый?
Сколь выпало горя и слёз?
Лишь плачет, родимый,
Ковыльчатый праведный плёс…

Всё минуло бражно.
Растаял пустынный мираж.
Что дал мне? Не важно!
Вот – вся пред тобою.
                                      Всё – блажь!

Слышу, слышу стон
Прошлых дней…
Как ни дорог Дон,
Ты – родней!
Тошно: не успеть!
Страшно: не с руки!
Припадает степь
К таинству реки…
Ох, горят мосты –
Чад и смех!..
Сдюжу ли, что ты
Лучше всех?

Неустанно, непрестанно
Я хмелела без вина –
Как Изольда от Тристана,
От тебя была пьяна.

Звёздный купол тех мгновений
Был сияющ и высок:
Ток твоих прикосновений,
Губ твоих вишнёвый сок.

Поцелуи – как причастье,
Голос твой – благая весть…
Мне таким открылось счастье.
А другое разве есть?..

Ты прекрасен, мой бог,
                                             ты прекрасен, как в первые дни
Зачарованности и бессмертья,
                                                      где бредят событья,
Где мы жарко едины,
                                       но мы никогда не одни:
С нами ангел, повсюду наш ангел –
                                                                     звезда и укрытье.

Будто разом вернулись те дни:
                                                             лишь взойду на порог –
Мир глядит прямо в душу мне,
                                                    солнечный и неделимый,
И во всех совпадениях –
                                                губ, и сердец, и дорог –
Этот вздох: ты прекрасен, мой бог,
                                                                    ты прекрасен, любимый!

Моя непоправимая беда:
Разлуки, отвыканья, отстраненья…
Блаженный привкус власти – и смиренья,
Блаженное всегда – и никогда.

Скиталица моя из крови в кровь,
Страдалица, лишённая приюта,
Ты, как душа, всё ищешь абсолюта,
Моя непоправимая любовь.

Нет, не ты виноват. Нет, не я виновата.
Возжелавши судьбу разгадать наперёд,
Я спросила тебя:
                            "В чём за счастье расплата?"
Ты сказал опрометчиво:
                                               "Жизнь разведёт".

И живу, как шальная, как пьяная, между
Сном и явью, хлебнувши разлуки сполна.
Лоскутами тумана уносит надежду,
И не снимется с двух
                                         невиновных
                                                                   вина.

Все – слепцы. Но я тебе доверю
Слушать этот чистый сердца звук.
Все – лжецы. Но я тебе поверю.
И поверив, выскользну из рук –
Чтоб остаться музыкой и тайной
Над совиной мглой и ворожбой,
Чтобы самой вечной – и случайной,
Самой неземною быть с тобой.

Не угасай, моя Россия,
Не иссякай, не умирай!
Не нужен мне чужой мессия,
Не нужен рай.
                            Да где тот рай?!

Зачем сама себя неволишь,
Зачем в тебя вселился бес?
Мне дайте Родину всего лишь,
Есенина и синь небес.

Всё, что впереди маячило,
По росточку замело.
Время нас переиначило,
Время нас переврало.

Пело нам, что не положено
За рога хватать быка.
Время нас перекорёжило,
Перемяло нам бока.

Наши ноги – мимо стремени,
А могилы – верный знак,
Что пришлись мы не ко времени…
Время, что ж ты с нами так?

Чтоб ни нашёптывали травы,
О чём бы ни плела молва –
Они, конечно, были правы,
А я, конечно, не права.

Ты хочешь знать, кого любила?
Кто дорог? Кем пренебрегла?
Жила. Не знала, что творила –
Возможно, потому жила.