Сполохи, выкрики, беготня.
Что же с тобой и детьми без меня
будет,
если не выдержит город.
Колокол ратуши по сердцу бьет,
враг у ворот, враг у ворот,
значит, тоска и голод.

Тюрю хлебать, танцевать сарабанду
в холерном бараке,
в желтом карболовом мраке.
Ждать роялистов дворцовой норы
иль предпочтенцев кровавой игры, —
зная одномоментно,
с первой жарою хлеба полегли,


и убоялись британские львы
мести Конвента.

Мы, ополченцы осенней травы,
сыра, вина и курчавой главы
Бахуса, помним приметы:
трупами птиц был усеян причал,
пьяный сержант папиросой стучал
по крышке лунного глянца
с профилем Корсиканца.