Владимир Шемшученко
ТЕПЛЫЙ ВЕТЕР
* * *
Украинская ночь
домашним пахнет хлебом.
Здесь время не идет, а тянется, как мед.
На брызги молока, раскрасившие небо,
Во все глаза глядит ленивый старый кот.
Его пра-пра-пра-пра...
мурлыкал фараонам.
Он по-кошачьи мудр. Без всяких там затей
По одному ему лишь ведомым законам
Он выскользнул из рук докучливых детей.
Он ведает, зачем туман сползает с кручи,
И то, о чем поют метелки тростника.
А я у костерка под ивой неплакучей
Все не пойму никак — зачем течет река?
Динь-динь, динь-динь, динь-динь—
проснулся сторожок!
(Похоже, крупный лещ польстился
на наживку...)
Удилище — в дугу! Он сам себя подсек!
И я веду его... как кралю, на тропинку.
И вот он — золотой! Должно быть,
в два кило...
Танцует на песке последний в жизни
танец...
Украинская ночь вздыхает тяжело,
И на ее щеках — предутренний румянец.
Лизнула сапоги неспешная волна,
И лещ — пошел, пошел, качаясь
с бока на бок...
Иди— мне жизнь твоя сегодня не нужна.
И сладок этот миг, и теплый ветер — сладок.
* * *
Опять вы мне снитесь, друзья-почемучки —
Вы мне докучали, и я не забыл...
Я целому классу чинил авторучки,
И вкус фиолетовых помню чернил.
Лиловые пальцы, лиловые губы...
Девчоночье вредное, злое: хи-хи...
А я был хорошим, а я был не грубым —
Я тайно писал для Маринки стихи.
Но классная наша, она же — учиха —
Меня выставляла... И делу конец.
Я крышку на парте отбрасывал лихо!
А в школе работали мать и отец...
А пончик с повидлом! За восемь копеек!
(Простите, друзья, — захлебнулся слюной...)
А лазов-то было, лазков и лазеек!
И нож перочинный — у каждого свой.
Мы бились нещадно, носов не жалели
За первое место в пацанском строю.
Мы "Взвейтесь кострами..." отчаянно пели.
А если вдруг кто-то орал: "Наших бьют!"...
Да я понимаю, что время другое,
И времени детские души под стать.
Но есть ли у них то, свое, золотое,
Чего не купить, не урвать, не продать?
Они не мечтают о сладкой конфете,
У каждого — куртка, у каждой— пальто.
Хорошие, чистые, умные дети...
А перышком "спутник" не пишет никто!
МАРИНЕ
1
Хорошо, что весна завалилась вчера за подкладку,
Когда дождик пальтишко мое простирнул — со снежком!
Зашиваю карман, и размеренно так, по порядку,
И тебя пришиваю к себе неумелым стежком.
И совсем я не злой! Мне весну запоздалую жалко —
(Что известно собакам, известно доподлинно всем).
У иных вон любовь — как ручная в горшочке фиалка...
Но она — никакая, и снегом не пахнет совсем.
А люблю тебя так! — что трубят водосточные трубы
И от зависти лебеди крыльями бьют по воде!
Искусаю до крови во сне пересохшие губы,
Сочиняя тебя, на которую больно глядеть...
2
Перебранка полешек, бормотанье огня
И волос твоих рыжих волнующий запах...
Я тебя назову: свет осеннего дня
Или, лучше, — предзимье на заячьих лапах.
А еще... Из камина возьму уголек,
И на белом листе (только бы не проснуться!)
В простоте напишу всего несколько строк,
До которых потом не смогу дотянуться.
Полутон, полусвет — между явью и сном...
Только ты помолчи, а иначе разбудишь...
Это снег! Это первый, большой за окном!
Я его полюблю так, как ты его любишь!
* * *
Ни хвалы, ни хулы не коплю
И не маюсь имперской виною.
Говори, милый Киев, со мною —
Я тебя по сыновьи люблю.
Ты баюкал меня на руках
И поил допьяна тишиною.
Если я заносился в стихах,
Ты смывал их днепровской волною.
Снятся мне: и Владимир с крестом,
И каштанов высокие свечи,
И Крещатик в убранстве простом,
И украинок смуглые плечи.
Если в ярости смутных времен
Позабуду — кто я и откуда —
Пусть укатится солнца лимон
С голубого небесного блюда.
* * *
Черемуховый обморок. Безумье соловья.
Подслеповатый дождь, шагающий по крыше.
Скучают во дворе веревки для белья,
И слышно, как земля волнуется и дышит.
На цыпочках рассвет по лужам пробежал
И в спешке обронил шикарный куст сирени —
Он долго на ветру качался и дрожал,
Роняя на траву причудливые тени.
Откуда ни возьмись нагрянули скворцы,
Снуют туда-сюда — и важные такие...
И тотчас воробьи (на что уж храбрецы!)
Расстроили свои порядки боевые.
И, кажется, что зла на свете вовсе нет,
Зато добра вокруг — невыпитое море:
И от костра дымок, и яблоневый цвет,
И соло василька в большом цветочном хоре...