Дневник
Евгений СТЕПАНОВ
РАЗНЫЕ ГОДЫ
О художниках и продавцах
О художниках и продавцах
Что первичнее — материя или сознание? Философы бились над этим вопросом сотни лет, да так, кажется, и не пришли к единому мнению. По сю пору — это основной вопрос философии.
Кто определяет успех художника (в широком смысле)? Только ли качество работы художника или имеет также значение тот, кто эти работы продает, публикует, проталкивает и т.д.? Может ли один обойтись без другого?
Вопросы эти далеко не праздные...
Ни одного известного мастера не возникло в истории без помощи крупного менеджера, грубо говоря — продавца. "Битлз" никогда бы не стали столь популярны, если бы четверкой ливерпульских парней вовремя не занялся бы прожженный делец Брайан Эпштейн, Виктор Цой так бы и оставался непризнанным гением, если бы не могучая рука Юрия Айзеншписа, прошедшего суровые университеты жизни. Я уже не говорю о "героях" сегодняшней эстрады. Практически за каждым из исполнителей виднеется чья-то могущественная тень. Даже примеры приводить скучно. Все и так очевидно.
Кто-нибудь скажет: "Это касается только шоу-бизнеса!". Не только. Даже представители Серебряного века русской поэзии во многом были повязаны круговой порукой и не обходились без поддержки покровителей, а также друг друга.
Много лет назад в нью-йоркской публичной библиотеке я прочитал удивительную книгу Нины Берберовой "Люди и ложи", где автор перечислила фамилии известнейших русских масонов, в том числе и деятелей культуры. В этих списках я обнаружил имена и Георгия Иванова, и Георгия Адамовича, и Марка Шагала, и многих-многих других талантов. Масоны, как известно, должны оказывать поддержку друг другу, что, надо заметить, те же Иванов и Адамович охотно друг другу и делали.
Значит ли это, что они были неталантливыми людьми? Да Боже упаси! Георгий Иванов — на мой взгляд, один из лучших поэтов века. Но без поддержки своих собратьев по ложе он бы вряд ли был услышан... Вряд ли бы вошел в историю.
Очень часто художник и менеджер предстают в одном лице. Скажем, блестящие организаторские способности проявлял сложный для восприятия, загадочный романтик Андрей Тарковский. Он обращался с Госкино так, как, пожалуй, не обращался никто. Снимал картину, потом разочаровывался в снятом материале и... выбивал из государства новые астрономические суммы. Сложному художнику в "кондовом" и "суровом" Госкино шли навстречу. Мне об этом, в частности, рассказывал бывший зампред Госкино Петр Костиков, когда в 1991 году я делал с ним интервью для газеты "Совершенно секретно".
А как раньше, скажем, в эпоху Возрождения, обстояло дело с подобными вопросами? И раньше художник зависел от денежного мешка, от влиятельного покровителя. Более того — в те времена подлинный мастер вообще просто так не работал. ВСЕ холсты Тициана, Леонардо и многих других исполинов написаны по з а к а з у. То есть принцип доминировал такой: деньги платят — работаем, не платят — курим бамбук.
…Помню, разговаривал в середине девяностых с крупнейшим российским галеристом Маратом Гельманом. Задал ему наивный вопрос: "Участвуете ли Вы в раскрутке своих подопечных?"
Он даже удивился наивности моего вопроса. Разумеется, он занимается. Талантов много — и з в е с т н ы х талантов мало. А за неизвестный талант много денег с клиента не возьмешь. Приходится менеджеру (в данном случае галеристу) раскошеливаться. Марат и раскошеливается. Чтобы потом вернуть свое сторицей.
…Бывают ли в искусстве мыльные пузыри, надутые исключительно менеджерским талантом? Конечно, бывают. Но они, как правило, лопаются. И несомненно, лучше всего — когда подлинное дарование находит поддержку в лице способного — и богатого! — менеджера. Только тогда художник становится известным, а, следовательно, высокооплачиваемым.
Кто определяет успех художника (в широком смысле)? Только ли качество работы художника или имеет также значение тот, кто эти работы продает, публикует, проталкивает и т.д.? Может ли один обойтись без другого?
Вопросы эти далеко не праздные...
Ни одного известного мастера не возникло в истории без помощи крупного менеджера, грубо говоря — продавца. "Битлз" никогда бы не стали столь популярны, если бы четверкой ливерпульских парней вовремя не занялся бы прожженный делец Брайан Эпштейн, Виктор Цой так бы и оставался непризнанным гением, если бы не могучая рука Юрия Айзеншписа, прошедшего суровые университеты жизни. Я уже не говорю о "героях" сегодняшней эстрады. Практически за каждым из исполнителей виднеется чья-то могущественная тень. Даже примеры приводить скучно. Все и так очевидно.
Кто-нибудь скажет: "Это касается только шоу-бизнеса!". Не только. Даже представители Серебряного века русской поэзии во многом были повязаны круговой порукой и не обходились без поддержки покровителей, а также друг друга.
Много лет назад в нью-йоркской публичной библиотеке я прочитал удивительную книгу Нины Берберовой "Люди и ложи", где автор перечислила фамилии известнейших русских масонов, в том числе и деятелей культуры. В этих списках я обнаружил имена и Георгия Иванова, и Георгия Адамовича, и Марка Шагала, и многих-многих других талантов. Масоны, как известно, должны оказывать поддержку друг другу, что, надо заметить, те же Иванов и Адамович охотно друг другу и делали.
Значит ли это, что они были неталантливыми людьми? Да Боже упаси! Георгий Иванов — на мой взгляд, один из лучших поэтов века. Но без поддержки своих собратьев по ложе он бы вряд ли был услышан... Вряд ли бы вошел в историю.
Очень часто художник и менеджер предстают в одном лице. Скажем, блестящие организаторские способности проявлял сложный для восприятия, загадочный романтик Андрей Тарковский. Он обращался с Госкино так, как, пожалуй, не обращался никто. Снимал картину, потом разочаровывался в снятом материале и... выбивал из государства новые астрономические суммы. Сложному художнику в "кондовом" и "суровом" Госкино шли навстречу. Мне об этом, в частности, рассказывал бывший зампред Госкино Петр Костиков, когда в 1991 году я делал с ним интервью для газеты "Совершенно секретно".
А как раньше, скажем, в эпоху Возрождения, обстояло дело с подобными вопросами? И раньше художник зависел от денежного мешка, от влиятельного покровителя. Более того — в те времена подлинный мастер вообще просто так не работал. ВСЕ холсты Тициана, Леонардо и многих других исполинов написаны по з а к а з у. То есть принцип доминировал такой: деньги платят — работаем, не платят — курим бамбук.
…Помню, разговаривал в середине девяностых с крупнейшим российским галеристом Маратом Гельманом. Задал ему наивный вопрос: "Участвуете ли Вы в раскрутке своих подопечных?"
Он даже удивился наивности моего вопроса. Разумеется, он занимается. Талантов много — и з в е с т н ы х талантов мало. А за неизвестный талант много денег с клиента не возьмешь. Приходится менеджеру (в данном случае галеристу) раскошеливаться. Марат и раскошеливается. Чтобы потом вернуть свое сторицей.
…Бывают ли в искусстве мыльные пузыри, надутые исключительно менеджерским талантом? Конечно, бывают. Но они, как правило, лопаются. И несомненно, лучше всего — когда подлинное дарование находит поддержку в лице способного — и богатого! — менеджера. Только тогда художник становится известным, а, следовательно, высокооплачиваемым.
1997-2009
В индейской резервации
Помните, как доблестные и справедливые герои несравненного Гойко Митича расправлялись с коварными и вероломными "бледнолицыми", помните Чингачгука Великого Змея, Острого Глаза и цетера и цетера?! Целое поколение мальчиков начала семидесятых выросло на безоговорочной любви к индейцам, этим таинственным храбрецам из фильмов киностудии "Дефо" и романов Фенимора Купера. Я тоже из поколения этих мальчиков. Я хотел подражать индейцам. И не хотел подражать "бледнолицым". Иногда мне даже казалось, что все индейцы (как этнос) — это какие-то вымышленные создания, навроде Павки Корчагина...
О том, что индейцы — вполне реальные, а не вымышленные люди, я понял только, когда получил возможность пожить в Соединенных Штатах Америки — непосредственно в пресловутой индейской резервации. Это было в 1995 году. Я жил тогда в штате Висконсин (это в центральной части США), в резервации племени Онайда. Как выглядят эти люди? Хотя сами индейцы считают себя четвертой расой (помимо, как вы помните, европеоидной, монголоидной и негроидной) выглядят они весьма похоже на сибирские народы — на алтайцев, коряков, якутов... Словом, оriental people.
Теперь немного истории.
Индейцы племени Онайда пришли в штат Висконсин из штата Нью-Йорк, откуда их, действительно, выжили белые поселенцы.
Индейцы в Висконсине освоились. Благодаря своему трудолюбию и, в общем-то, неприхотливому характеру.
Сейчас они живут, по моим представлениям, весьма неплохо. У большинства членов племени (а членом племени может стать любой человек, у которого есть хотя бы четверть индейской крови) имеют свои частные дома. Да, конечно, дома не такие, какие стоят у нас, например, по Рублево-Успенскому шоссе. Но — дома со всеми удобствами. С горячей и холодной водой, с отоплением (как правило, это паровые котлы), с телефоном и т.д. И это не у богатых "нуворишей". Это практически у всех. Редко кто живет в квартирах. Вообще, по моему наблюдению, индейцы, да и вообще американцы из Висконсина, живут на дачах. И это замечательно. Дома удобные. Построены, правда, не на века, но и климат в Висконсине умеренный. Землятресений, как в Калифорнии, тьфу-тьфу-тьфу, нет.
Что из себя представляет собственно резервация? Это что-то вроде нашего автономного края, только, по-моему, гораздо лучше. Уж изгоями себя индейцы не чувствуют совсем. На территории резервации (а это примерно в трех часах езды на машине от крупнейшего города штата — Милуоки) есть дома не только индейцев, но и других американцев. У всех индейцев, разумеется, американские паспорта. И соответствующие права и обязанности. Протяженность земли — 7 тысяч акров. Население — 12 тысяч человек.
У индейцев — собственное правительство, которое регулирует жизнь общины, создает законы племени. Как рассказала мне милейшая женщина, секретарь комитета по развитию бизнеса Онайды г-жа Джулия Бартон, индейцы, находясь в составе мощнейшего государства, во многом самодостаточны. В этом трудно усомниться. У племени — собственные школы (одна из которых обошлась в 14 миллионов долларов), собственные церкви, фермерские хозяйства и т.д. Но, конечно, главный доход дают роскошные казино "Бинго" и отель "Редисон". Казино не облагается налогом и дает прибыли порядка 68 миллионов долларов в год. Вот благодаря этим доходам, в первую очередь, и возможна вполне комфортабельная жизнь индейцев.
Какие они в быту, в повседневности? На мой взгляд, очень симпатичные. Добрые, веселые, остроумные, общительные, открытые! К ним тянутся другие американцы.
Я жил в доме у моего друга Брайана Докстатора и его бабушки.
Брайан работает в библиотеке, бабушка — на пенсии. Очень много у этих людей друзей. Именно в индейской резервации, по-моему, воплощена в явь замечательная мечта о братстве народов. Среди друзей Брайана — англичанин, выходец из Польши и другие люди из Европы.
Брайан со товарищи — индейцами и теми же европейцами — часто собираются в гостях друг у друга; играют национальные индейские мелодии, поют народные песни, роскошно аккомпанируя себе на барабанах. Люди дружат. Ни о каких этнических конфликтах и речи нет. И уж, конечно, нет стрельбы "краснокожих" в "бледнолицых" (и наоборот), как в тех, как сейчас выясняется, не вполне добрых книжках и фильмах.
Поразительна природа в резервации. Красивые озера, речушки и — очень много берез. Действительно очень много. Прямо как у нас в России.
Вообще, много у нас, индейцев и русских, общего. И природа, и характеры (открытые, непосредственные), и многое другое. Но вот в одном мы точно различны — в уровне жизни. Если у нас в стране есть в основном богатые и нищие, то в племени Онайда живут преимущественно люди среднего достатка. В общем, до индейцев нам пока далеко.
О том, что индейцы — вполне реальные, а не вымышленные люди, я понял только, когда получил возможность пожить в Соединенных Штатах Америки — непосредственно в пресловутой индейской резервации. Это было в 1995 году. Я жил тогда в штате Висконсин (это в центральной части США), в резервации племени Онайда. Как выглядят эти люди? Хотя сами индейцы считают себя четвертой расой (помимо, как вы помните, европеоидной, монголоидной и негроидной) выглядят они весьма похоже на сибирские народы — на алтайцев, коряков, якутов... Словом, оriental people.
Теперь немного истории.
Индейцы племени Онайда пришли в штат Висконсин из штата Нью-Йорк, откуда их, действительно, выжили белые поселенцы.
Индейцы в Висконсине освоились. Благодаря своему трудолюбию и, в общем-то, неприхотливому характеру.
Сейчас они живут, по моим представлениям, весьма неплохо. У большинства членов племени (а членом племени может стать любой человек, у которого есть хотя бы четверть индейской крови) имеют свои частные дома. Да, конечно, дома не такие, какие стоят у нас, например, по Рублево-Успенскому шоссе. Но — дома со всеми удобствами. С горячей и холодной водой, с отоплением (как правило, это паровые котлы), с телефоном и т.д. И это не у богатых "нуворишей". Это практически у всех. Редко кто живет в квартирах. Вообще, по моему наблюдению, индейцы, да и вообще американцы из Висконсина, живут на дачах. И это замечательно. Дома удобные. Построены, правда, не на века, но и климат в Висконсине умеренный. Землятресений, как в Калифорнии, тьфу-тьфу-тьфу, нет.
Что из себя представляет собственно резервация? Это что-то вроде нашего автономного края, только, по-моему, гораздо лучше. Уж изгоями себя индейцы не чувствуют совсем. На территории резервации (а это примерно в трех часах езды на машине от крупнейшего города штата — Милуоки) есть дома не только индейцев, но и других американцев. У всех индейцев, разумеется, американские паспорта. И соответствующие права и обязанности. Протяженность земли — 7 тысяч акров. Население — 12 тысяч человек.
У индейцев — собственное правительство, которое регулирует жизнь общины, создает законы племени. Как рассказала мне милейшая женщина, секретарь комитета по развитию бизнеса Онайды г-жа Джулия Бартон, индейцы, находясь в составе мощнейшего государства, во многом самодостаточны. В этом трудно усомниться. У племени — собственные школы (одна из которых обошлась в 14 миллионов долларов), собственные церкви, фермерские хозяйства и т.д. Но, конечно, главный доход дают роскошные казино "Бинго" и отель "Редисон". Казино не облагается налогом и дает прибыли порядка 68 миллионов долларов в год. Вот благодаря этим доходам, в первую очередь, и возможна вполне комфортабельная жизнь индейцев.
Какие они в быту, в повседневности? На мой взгляд, очень симпатичные. Добрые, веселые, остроумные, общительные, открытые! К ним тянутся другие американцы.
Я жил в доме у моего друга Брайана Докстатора и его бабушки.
Брайан работает в библиотеке, бабушка — на пенсии. Очень много у этих людей друзей. Именно в индейской резервации, по-моему, воплощена в явь замечательная мечта о братстве народов. Среди друзей Брайана — англичанин, выходец из Польши и другие люди из Европы.
Брайан со товарищи — индейцами и теми же европейцами — часто собираются в гостях друг у друга; играют национальные индейские мелодии, поют народные песни, роскошно аккомпанируя себе на барабанах. Люди дружат. Ни о каких этнических конфликтах и речи нет. И уж, конечно, нет стрельбы "краснокожих" в "бледнолицых" (и наоборот), как в тех, как сейчас выясняется, не вполне добрых книжках и фильмах.
Поразительна природа в резервации. Красивые озера, речушки и — очень много берез. Действительно очень много. Прямо как у нас в России.
Вообще, много у нас, индейцев и русских, общего. И природа, и характеры (открытые, непосредственные), и многое другое. Но вот в одном мы точно различны — в уровне жизни. Если у нас в стране есть в основном богатые и нищие, то в племени Онайда живут преимущественно люди среднего достатка. В общем, до индейцев нам пока далеко.
1996
Памяти мудреца
Этой весной ушел из жизни Евгений Весник, выдающийся артист, прекрасный писатель, мудрый человек.
В середине девяностых мы довольно тесно общались.
Я работал тогда в газете "Крестьянская Россия". Сделал с ним интервью. И стали контачить. Звонил в основном он. Я не решался позвонить такому великому человеку. А он звонил, хохмил, разыгрывал, смеялся надо мной и собой. Трудно даже было предположить, сколько ему лет. А ему уже тогда было далеко за семьдесят.
Весник, конечно, был чудесник. И потому что чудил (об этом ниже), и потому что иногда делал чудеса (вспомните хотя бы его роли в "Трембите", "Электронике", "Чудаке из пятого Б")...
Весник — человек уникальной судьбы и большого (разнопланового) дара. Сын белоруса и чешки (отца, имевшего высшее воинское звание, расстреляли в сталинское время), воин, получивший боевые медали и ордена, актер от Бога, настоящий писатель...
В середине девяностых мы довольно тесно общались.
Я работал тогда в газете "Крестьянская Россия". Сделал с ним интервью. И стали контачить. Звонил в основном он. Я не решался позвонить такому великому человеку. А он звонил, хохмил, разыгрывал, смеялся надо мной и собой. Трудно даже было предположить, сколько ему лет. А ему уже тогда было далеко за семьдесят.
Весник, конечно, был чудесник. И потому что чудил (об этом ниже), и потому что иногда делал чудеса (вспомните хотя бы его роли в "Трембите", "Электронике", "Чудаке из пятого Б")...
Весник — человек уникальной судьбы и большого (разнопланового) дара. Сын белоруса и чешки (отца, имевшего высшее воинское звание, расстреляли в сталинское время), воин, получивший боевые медали и ордена, актер от Бога, настоящий писатель...
* * *
…Делал с ним интервью. Разговор шел о высоких материях — о смысле жизни, о природе человека. Наговорили две кассеты. Когда уже прощались, Весник в дверях сказал:
— Георгий Францевич Миляр на вопрос, что такое человек? — ответил: "Человек — это механизм по переработке прекрасных продуктов питания в дерьмо. И все-таки человек — это звучит гордо!"
— Георгий Францевич Миляр на вопрос, что такое человек? — ответил: "Человек — это механизм по переработке прекрасных продуктов питания в дерьмо. И все-таки человек — это звучит гордо!"
* * *
Однажды я заехал к нему (он жил в высотке на Баррикадной) — Евгений Яковлевич стал вспоминать:
"Мы, несколько артистов Малого театра, сидели на каком-то официальном мероприятии, сильные мира сего, начальники, произносили пустые пафосные речи. Кто-то из них, из начальников, тогда спросил у меня:
— Какая у Вас, Евгений Яковлевич, мечта?
Я ответил:
— Купить большой мегафон.
— Зачем?
— Я хочу залезть на телевизионную башню и послать вас всех на...
Мероприятие я сорвал".
"Мы, несколько артистов Малого театра, сидели на каком-то официальном мероприятии, сильные мира сего, начальники, произносили пустые пафосные речи. Кто-то из них, из начальников, тогда спросил у меня:
— Какая у Вас, Евгений Яковлевич, мечта?
Я ответил:
— Купить большой мегафон.
— Зачем?
— Я хочу залезть на телевизионную башню и послать вас всех на...
Мероприятие я сорвал".
* * *
Иногда он меня поражал своим парадоксальным, но весьма точным мышлением.
Однажды он мне сказал слова, в мудрости которых я потом неоднократно убеждался уже на собственной шкуре:
— Ты сумей нажить себе врагов. А они тебе сами славу сделают.
Я попросил Евгения Яковлевича объяснить эту фразу.
— Враг необходим, — сказал Артист. — Враг сердится на тебя, повсюду напоминает о тебе, трезвонит о тебе на каждом углу — и в итоге создает тебе славу. А друг... Увы, друг, как правило, предает.
Однажды он мне сказал слова, в мудрости которых я потом неоднократно убеждался уже на собственной шкуре:
— Ты сумей нажить себе врагов. А они тебе сами славу сделают.
Я попросил Евгения Яковлевича объяснить эту фразу.
— Враг необходим, — сказал Артист. — Враг сердится на тебя, повсюду напоминает о тебе, трезвонит о тебе на каждом углу — и в итоге создает тебе славу. А друг... Увы, друг, как правило, предает.
* * *
Иногда он мне звонил рано утром. Будил. Подтрунивал. Помню, как-то раз спросил:
— Ты куда пропал? Не звонишь... Забыл про меня.
Я что-то невразумительное спросонья ответил.
Он:
— А я думал, ты в Израиль уехал.
Я серьезно удивился:
— Евгений Яковлевич, что же мне там с моей фамилией и физиономией делать?!
Он:
— Фамилия — это не проблема. Физиономия тоже. Можно жениться на еврейке и уехать...
Я все-таки настоял на том, что в Израиль не собираюсь.
— Ты куда пропал? Не звонишь... Забыл про меня.
Я что-то невразумительное спросонья ответил.
Он:
— А я думал, ты в Израиль уехал.
Я серьезно удивился:
— Евгений Яковлевич, что же мне там с моей фамилией и физиономией делать?!
Он:
— Фамилия — это не проблема. Физиономия тоже. Можно жениться на еврейке и уехать...
Я все-таки настоял на том, что в Израиль не собираюсь.
* * *
В 90-е он написал интереснейшую повесть про пастуха. Я "сосватал" ее в нашу газету "Крестьянская Россия". Главный редактор Костя Лысенко ее напечатал. Евгений Яковлевич был очень доволен.
А интервью с ним я опубликовал тоже в "Крестьянской России". Воспроизведу его полностью.
Евгений ВЕСНИК: "РАЗГОВАРИВАЮ С МОНТЕНЕМ!"
— Евгений Яковлевич, Вы сыграли множество ролей в театре и в кино. Удовлетворены своей актерской судьбой?
— Ничего я не сыграл. Особенно в кино. В кино артисту нельзя играть по своей воле. Только единицы могут себе это позволить. Настырные, мощные, как танк Т-34, люди. Такие, как Женя Матвеев, братья Михалковы... У большинства же актеров получается так: их приглашают на роль, дают деньги — они и соглашаются. Что хочешь сыграть сам — удается крайне редко.
— Так происходило всегда? Перемен нет?
— Все-таки кое-какие перемены в лучшую сторону есть. Появились частные компании. Они иногда делают что хотят. В государственной системе кинематографа реализоваться актеру было намного труднее. Государство командовало безоговорочно.
— Актер — ужасная профессия?
— Ну почему? Это хорошая профессия. Но только для тех, кто талантлив. Без таланта не надо в актеры лезть.
— Кто из современных кинорежиссеров Вам нравится?
— Глеб Панфилов, Алексей Герман, Володя Бортко, я у него снялся в фильме "Единожды солгав"...
— Гениальный, по-моему, фильм, жесткий, напоминающий всем нам, особенно сейчас, что искусство и золотой телец — вещи несовместимые...
— А Вы знаете, я ведь играл еще у отца Володи Бортко — в Волгограде, создавал образ маршала Чуйкова в пьесе Чепурина, моего нынешнего соседа... Видите, как все в жизни и судьбе переплетено.
— А у кого Вы хотели бы сыграть? Из известных режиссеров?
— Трудно сказать. Я ведь играл у очень многих. У Юткевича, Пырьева, Райзмана...
— Вы многие годы проработали на озвучании, дублировали зарубежные фильмы. Расскажите об этом немножко.
— Я озвучивал, например, все фильмы с участием Марчелло Мастрояни — "Брак по- итальянски", "Развод по-итальянски", озвучивал Фернанделя... К сожалению, эти мои работы стерты. Указанные фильмы теперь демонстрируют в сопровождении монотонного, закадрового, не синхронного перевода.
— Вы написали семь книг. На выходе восьмая. Почему Вы начали этим заниматься?
— Хрен его знает?! Начал, да и начал. Я всегда вел дневники — в школе, в армии, в театре. В школе любил сочинения писать. Видимо, сейчас появилась потребность высказать свое мнение по разным вопросам.
— А как пишите? На компьютере?
— Нет, рукой, потом отдаю машинистке.
— Что Вы сейчас читаете?
— Материалы, которые мне нужны для книги. Постоянно читаю Монтеня. Я с ним не расстаюсь, даже иногда разговариваю с ним. Перечитываю гениального Зощенко. Делаю о нем передачи на радио.
— У Вас на радио еженедельная передача. По-моему, и в этой ипостаси Вы нашли себя...
— Спасибо. Смысл моих радиопередач в том, чтобы призывать людей только к добру, умению спокойно переносить неприятности, в разных жизненных моментах искать хорошее, в благополучный период не обольщаться и знать, что может быть хуже...
— Что Вы думаете о нашем телевидении?
— Это преступление против народа! Телевизор разлагает общество. Он должен показывать хорошее. Он же показывает только плохое.
— А чтобы конкретно показывали бы Вы, будь у Вас на то власть?
— Достойных людей, прежде всего. Замечательную молодежь, которая, к сожалению, у нас сильно разобщена, мудрых стариков, настоящих мастеров, профессионалов в своем деле показывал бы, фермеров, например... Я с некоторыми из них встречался в Рузском районе Подмосковья, в Костромской области... Это деловые, влюбленные в свое дело прекрасные люди. О них с огромным удовольствием делал бы передачи!
— Как Вы думаете, почему у нас в стране все так нескладно?
— Не знаю точно. Думаю, потому что в свое время здесь уничтожили частную собственность. Да и сейчас ее как таковой нет. Я не понимаю, как в аграрной стране столетиями не могут решить вопрос — кому принадлежит земля. Ну это же бред!
— Как Вы считаете, человек — совершенное создание?
— Нет. По-моему, муравьи, пчелы, волки, слоны... живут абсолютно разумнее и полезнее. Даже в семейной жизни звери совершеннее. Например, слониха ни за что к себе не подпустит другого слона, даже если ее муж погиб, волчица тоже никогда не изменит своему волку... Все соблюдают законы природы. Кроме человека.
Ребенку дают подзатыльник — когда он ковыряет в носу. А взрослый человек ковыряет землю. Уничтожает недра. Да по какому праву? Кто он такой? Я не сомневаюсь, что это рано или поздно аукнется. Кстати, не случайно стихийные бедствия происходят как раз там, где человек начинает себя вести совсем по-хулигански.
Иногда мне кажется, что человек привнесен сюда извне, он здесь инородное тело, он не монтируется с землей, он ее уничтожает.
Люди явно себя переоценивают. Мы все считаем, что мы самые, самые, самые... Хотя даже внешне мы, люди, похожи на иных обитателей земли... Поднимите за лапки лягушку — она покажется Вам похожей на человека. И общипанная курица тоже похожа на человека. А если слон встанет на задние ноги — так перед Вами и вовсе homo sapiens...
— В чем же смысл жизни человека?
— Если бы я ответил на этот вопрос, я был бы полным идиотом. На этот вопрос не может ответить никто. НИКТО. Можно только предположить... По-моему, смысл в том, чтобы совершенствовать себя и человеческие отношения. Совершенствовать, облагораживать то, что вокруг тебя. Возделывать свой земной Эдем... А не грызть яблоко раздора.
Фрэнсис Бекон сказал: "Если ты хочешь что-то взять от природы, ты должен ей подчиниться!"
— Евгений Яковлевич, Вы ощущаете себя одиноким человеком?
— Да, очень.
— Неужели друзей не осталось?
— Нет. Дружба — это выдумки. Друг — это человек, который тебе временно нужен. Я вот бросил пить — и все друзья разбежались. Запомните, первыми предают друг, жена.
— А во фронтовую дружбу Вы, участник войны, тоже не верите?
— Вот в нее, правда, верю. Мы все там находились в равноопасных условиях. Все испытали один и тот же страх. Это нас сблизило... Понимаете, в бою только один текст крутится в голове — конец или нет, конец или нет. Это не может не сблизить навсегда.
— Вы верите в любовь с первого взгляда?
— Верю. Но я не верю трепу о любви с первого взгляда. Потому что любовь — это таинство. Если мужчина говорит женщине при первой встрече: "Я Вас люблю!" — значит, он лжец. И женщине нужно бежать от такого мужчины быстрее лани.
— Кого Вам не хватает на этой земле?
— Очень многих. Толи Папанова, Виталия Доронина, Павла Луспекаева. Нас объединяли постоянные рассуждения об искусстве. Они были люди серьезные, фундаментальные, масштабные...
— Вы дачник?
— Нет, никакой собственности кроме квартиры у меня нет. Я живу по формуле: все, что отдал, — твое.
А интервью с ним я опубликовал тоже в "Крестьянской России". Воспроизведу его полностью.
Евгений ВЕСНИК: "РАЗГОВАРИВАЮ С МОНТЕНЕМ!"
— Евгений Яковлевич, Вы сыграли множество ролей в театре и в кино. Удовлетворены своей актерской судьбой?
— Ничего я не сыграл. Особенно в кино. В кино артисту нельзя играть по своей воле. Только единицы могут себе это позволить. Настырные, мощные, как танк Т-34, люди. Такие, как Женя Матвеев, братья Михалковы... У большинства же актеров получается так: их приглашают на роль, дают деньги — они и соглашаются. Что хочешь сыграть сам — удается крайне редко.
— Так происходило всегда? Перемен нет?
— Все-таки кое-какие перемены в лучшую сторону есть. Появились частные компании. Они иногда делают что хотят. В государственной системе кинематографа реализоваться актеру было намного труднее. Государство командовало безоговорочно.
— Актер — ужасная профессия?
— Ну почему? Это хорошая профессия. Но только для тех, кто талантлив. Без таланта не надо в актеры лезть.
— Кто из современных кинорежиссеров Вам нравится?
— Глеб Панфилов, Алексей Герман, Володя Бортко, я у него снялся в фильме "Единожды солгав"...
— Гениальный, по-моему, фильм, жесткий, напоминающий всем нам, особенно сейчас, что искусство и золотой телец — вещи несовместимые...
— А Вы знаете, я ведь играл еще у отца Володи Бортко — в Волгограде, создавал образ маршала Чуйкова в пьесе Чепурина, моего нынешнего соседа... Видите, как все в жизни и судьбе переплетено.
— А у кого Вы хотели бы сыграть? Из известных режиссеров?
— Трудно сказать. Я ведь играл у очень многих. У Юткевича, Пырьева, Райзмана...
— Вы многие годы проработали на озвучании, дублировали зарубежные фильмы. Расскажите об этом немножко.
— Я озвучивал, например, все фильмы с участием Марчелло Мастрояни — "Брак по- итальянски", "Развод по-итальянски", озвучивал Фернанделя... К сожалению, эти мои работы стерты. Указанные фильмы теперь демонстрируют в сопровождении монотонного, закадрового, не синхронного перевода.
— Вы написали семь книг. На выходе восьмая. Почему Вы начали этим заниматься?
— Хрен его знает?! Начал, да и начал. Я всегда вел дневники — в школе, в армии, в театре. В школе любил сочинения писать. Видимо, сейчас появилась потребность высказать свое мнение по разным вопросам.
— А как пишите? На компьютере?
— Нет, рукой, потом отдаю машинистке.
— Что Вы сейчас читаете?
— Материалы, которые мне нужны для книги. Постоянно читаю Монтеня. Я с ним не расстаюсь, даже иногда разговариваю с ним. Перечитываю гениального Зощенко. Делаю о нем передачи на радио.
— У Вас на радио еженедельная передача. По-моему, и в этой ипостаси Вы нашли себя...
— Спасибо. Смысл моих радиопередач в том, чтобы призывать людей только к добру, умению спокойно переносить неприятности, в разных жизненных моментах искать хорошее, в благополучный период не обольщаться и знать, что может быть хуже...
— Что Вы думаете о нашем телевидении?
— Это преступление против народа! Телевизор разлагает общество. Он должен показывать хорошее. Он же показывает только плохое.
— А чтобы конкретно показывали бы Вы, будь у Вас на то власть?
— Достойных людей, прежде всего. Замечательную молодежь, которая, к сожалению, у нас сильно разобщена, мудрых стариков, настоящих мастеров, профессионалов в своем деле показывал бы, фермеров, например... Я с некоторыми из них встречался в Рузском районе Подмосковья, в Костромской области... Это деловые, влюбленные в свое дело прекрасные люди. О них с огромным удовольствием делал бы передачи!
— Как Вы думаете, почему у нас в стране все так нескладно?
— Не знаю точно. Думаю, потому что в свое время здесь уничтожили частную собственность. Да и сейчас ее как таковой нет. Я не понимаю, как в аграрной стране столетиями не могут решить вопрос — кому принадлежит земля. Ну это же бред!
— Как Вы считаете, человек — совершенное создание?
— Нет. По-моему, муравьи, пчелы, волки, слоны... живут абсолютно разумнее и полезнее. Даже в семейной жизни звери совершеннее. Например, слониха ни за что к себе не подпустит другого слона, даже если ее муж погиб, волчица тоже никогда не изменит своему волку... Все соблюдают законы природы. Кроме человека.
Ребенку дают подзатыльник — когда он ковыряет в носу. А взрослый человек ковыряет землю. Уничтожает недра. Да по какому праву? Кто он такой? Я не сомневаюсь, что это рано или поздно аукнется. Кстати, не случайно стихийные бедствия происходят как раз там, где человек начинает себя вести совсем по-хулигански.
Иногда мне кажется, что человек привнесен сюда извне, он здесь инородное тело, он не монтируется с землей, он ее уничтожает.
Люди явно себя переоценивают. Мы все считаем, что мы самые, самые, самые... Хотя даже внешне мы, люди, похожи на иных обитателей земли... Поднимите за лапки лягушку — она покажется Вам похожей на человека. И общипанная курица тоже похожа на человека. А если слон встанет на задние ноги — так перед Вами и вовсе homo sapiens...
— В чем же смысл жизни человека?
— Если бы я ответил на этот вопрос, я был бы полным идиотом. На этот вопрос не может ответить никто. НИКТО. Можно только предположить... По-моему, смысл в том, чтобы совершенствовать себя и человеческие отношения. Совершенствовать, облагораживать то, что вокруг тебя. Возделывать свой земной Эдем... А не грызть яблоко раздора.
Фрэнсис Бекон сказал: "Если ты хочешь что-то взять от природы, ты должен ей подчиниться!"
— Евгений Яковлевич, Вы ощущаете себя одиноким человеком?
— Да, очень.
— Неужели друзей не осталось?
— Нет. Дружба — это выдумки. Друг — это человек, который тебе временно нужен. Я вот бросил пить — и все друзья разбежались. Запомните, первыми предают друг, жена.
— А во фронтовую дружбу Вы, участник войны, тоже не верите?
— Вот в нее, правда, верю. Мы все там находились в равноопасных условиях. Все испытали один и тот же страх. Это нас сблизило... Понимаете, в бою только один текст крутится в голове — конец или нет, конец или нет. Это не может не сблизить навсегда.
— Вы верите в любовь с первого взгляда?
— Верю. Но я не верю трепу о любви с первого взгляда. Потому что любовь — это таинство. Если мужчина говорит женщине при первой встрече: "Я Вас люблю!" — значит, он лжец. И женщине нужно бежать от такого мужчины быстрее лани.
— Кого Вам не хватает на этой земле?
— Очень многих. Толи Папанова, Виталия Доронина, Павла Луспекаева. Нас объединяли постоянные рассуждения об искусстве. Они были люди серьезные, фундаментальные, масштабные...
— Вы дачник?
— Нет, никакой собственности кроме квартиры у меня нет. Я живу по формуле: все, что отдал, — твое.
Пьянов
13 июля ехал в метро на работу. Вижу: какой-то пожилой мужчина уступает место молодой женщине. Пригляделся: ба, да это поэт Алексей Пьянов, бывший заместитель главного редактора "Юности" и главный редактор "Крокодила". Высокий, седоволосый, красивый, благородный человек. Женщина его поблагодарила. Когда она вышла, он опять присел и стать читать "Новую газету".
Саакашвили
Слушал "Эхо". Какой-то ведущий сказал, что в Грузии нет ни одного пророссийского политика.
Это не так.
Откровенно пророссийский политик — Саакашвили. Не использовать его личные качества (амбициозность, молодую запальчивость и т.д.) российские спецслужбы не могли. Они (возможно, я ошибаюсь) его просчитали и побудили к тем действиям, которые он совершил. В итоге Грузия лишилась трети территории.
Точно также раньше американцы просчитали Ельцина — тут я ошибаюсь навряд ли.
Сильные пожирают слабых. Правда, потом они пожирают сами себя.
Россия про это иногда забывает.
Это не так.
Откровенно пророссийский политик — Саакашвили. Не использовать его личные качества (амбициозность, молодую запальчивость и т.д.) российские спецслужбы не могли. Они (возможно, я ошибаюсь) его просчитали и побудили к тем действиям, которые он совершил. В итоге Грузия лишилась трети территории.
Точно также раньше американцы просчитали Ельцина — тут я ошибаюсь навряд ли.
Сильные пожирают слабых. Правда, потом они пожирают сами себя.
Россия про это иногда забывает.
Через 50 лет
Нынешние разговоры о современной поэзии ничего не значат. Через пятьдесят лет от нынешних поэтических поколений — есть такая вероятность — не останется ничего. Будет совсем другой язык. А мы будем вроде реликтовых и смешных экспонатов.
…Останется актуальным Кручёных.
…Останется актуальным Кручёных.
Родина
Я учился, наверное, в пятом классе. Отец спросил: "Ты бы хотел иметь дом в Калининской области? Предлагают дом с огромным участком и прудом… За триста рублей". Я, конечно, сказал, что очень бы хотел. И стал мечтать об этом доме, мысленно я уже там жил, купался в тенистом пруду, ходил по огромной пустынной усадьбе, кормил с руки чаек и голубей.
Увы, дом мы тогда не купили. Но именно этот — некупленный! — дом стал мне особенно дорогим. Он для меня и есть родина.
Увы, дом мы тогда не купили. Но именно этот — некупленный! — дом стал мне особенно дорогим. Он для меня и есть родина.
Строй
Я видел нынешние дачные усадьбы величиной с Кусковский парк. Там текли собственные реки и работали десятки (а, может быть, и сотни) слуг.
Я видел комнаты, в которых жили по восемь-десять человек.
Пусть кто-нибудь мне докажет, что у нас не рабовладельческий строй.
Я видел комнаты, в которых жили по восемь-десять человек.
Пусть кто-нибудь мне докажет, что у нас не рабовладельческий строй.
Сайт Инны Львовны
Вчера, 1 июля 2009 года, мы с Максом утвердили у С. И. Чупринина сайт И. Л. Лиснянской, лауреата премии Поэт. Было очень приятно работать над этим сайтом. Мы разместили большинство стихов Инны Львовны.
…В 1987 году я напечатал в МК (с помощью Н. А. Дардыкиной) стихи С. И. Липкина — это была, наверное, первая публикация после "Метрополя". А теперь вот сделали сайт Инне Лиснянской. Слава Богу, теперь все ее стихи сохранены.
…В 1987 году я напечатал в МК (с помощью Н. А. Дардыкиной) стихи С. И. Липкина — это была, наверное, первая публикация после "Метрополя". А теперь вот сделали сайт Инне Лиснянской. Слава Богу, теперь все ее стихи сохранены.
Павел Петрович Тетюков
В советское время (не знаю — как сейчас) был такой предмет — пение. Поначалу у нас в школе пение преподавала какая-то молоденькая учительница, которая заставляла нас учить ноты. Мы тупо записывали — списывали с доски. Потом, по-моему, в четвертом классе к нам пришел новый учитель. Звали его Павел Петрович Тетюков. Он ноты записывать не заставлял. Он разделил класс на две части. Мы просто пересчитались на первый- второй. Вторых он записал в хор. Мы стали петь военные песни.
В хоре мы пели после учебы. А во время учебы Павел Петрович читал нам Марка Твена — "Приключения Тома Сойера". Мы обожали Павла Петровича и шли на пение как на праздник. Я и сейчас снимаю перед учителем шляпу — он все делал правильно. И любовь к книге нам прививал, и нотами мозги не засорял. Ноты все знать не обязаны — их я потом выучил в музыкальном кружке. А вот к литературе приобщаться лучше всем.
В хоре мы пели после учебы. А во время учебы Павел Петрович читал нам Марка Твена — "Приключения Тома Сойера". Мы обожали Павла Петровича и шли на пение как на праздник. Я и сейчас снимаю перед учителем шляпу — он все делал правильно. И любовь к книге нам прививал, и нотами мозги не засорял. Ноты все знать не обязаны — их я потом выучил в музыкальном кружке. А вот к литературе приобщаться лучше всем.
Париж
Когда мне было тридцать лет, я, молодой и достаточно успешный бизнесмен, мог все бросить и уехать, например, в Париж на два месяца, на полгода, на год. И просто жить… Гулять, делать фотографии, практиковаться в языке на блошиных рынках, просаживать шальные деньги, мечтать, читать хорошие книги, страдать от безделья…
А теперь я могу уехать максимум на три дня. Да и то не так далеко. Слишком много я на себя взвалил разных делишек. Даже самому противно.
А теперь я могу уехать максимум на три дня. Да и то не так далеко. Слишком много я на себя взвалил разных делишек. Даже самому противно.