С 1992 по 1996 годы я регулярно летал в Нью-Йорк. Жил я там в Манхэттене, у одной прекрасной дамы, с которой у нас были весьма непростые отношения. Мы и любили друг друга, и частенько ссорились. Когда мы ругались, я уезжал на Брайтон-Бич, к своим добрым знакомым — знаменитому в узких кругах поэту Косте Кузьминскому и его жене Эмме (которую Костя любовно называл "Мышь").
И вот мы радостно болтали втроем о литературе, бизнесе, выпивали, закусывали, я сурово заставлял хмельного Кузьминского работать над его масштабной поэмой "Девочка из Днепропетровска", надеясь, что опубликую хотя бы фрагменты из нее в Москве, мы строили грандиозные планы на будущее, мечтали, как широко будет известна эта поэма в России и т. д.
В общем, мы, конечно, дружили. Я даже донашивал за Костей его старые вещи — пальто, свитера, какие-то другие шмотки. Однажды Кузьминский, который признательно называл меня "першепубликатором", на одной из своих самиздатовских книжечек торжественно написал: "Согласен я с Татьяной Бек: Степанов Женя — человек!". (Автограф у меня сохранился.)
…Вернувшись в Москву, я понес по редакциям верстку огроменной поэмы Кузьминского (это двухтомная книженция!). И везде мне стали отказывать. Не формат; слишком много эротики; слишком много лишних слов; чрезмерный объем; специфическая верстка и т. д. Отказался печатать скандальную поэму даже мой давний приятель Толик, издатель эротической газеты "Мистер Икс".
Ну что делать? Как помочь товарищу? Я ведь обещал Кузьминскому, что помогу напечатать его проклятую поэму (точнее — фрагменты из нее). А время шло. Долг висел надо мной, как дамоклов меч.
И тогда я, как всегда, решил пойти на хитрость — я решил создать свой собственный журнал, исключительно чтобы сдержать слово. То есть цель была одна — напечатать поэму Кузьминского, выполнить обещание и спокойно продолжать свою обычную жизнь.
А тут как раз подвернулся удобный случай. Мы с группой московских писателей (разумеется, Юра Милорава, а также Саша Давыдов, Андрей Тавров, Маша Бондаренко) поехали в Саратов, на фестиваль "Поэтические пояса России", который организовал поэт Игорь Алексеев. И там я коварно уговорил двух местных доверчивых поэтов‑предпринимателей (Эллу Бурдавицыну и Андрея Сокульского) издавать новый ежемесячный литературный журнал. И почему-то эти замечательные ребята мне поверили. Срочно было придумано название "Дети Ра" (Ра — древнее название Волги), я (уже в Москве) дал задание своему сотруднику Андрюше Глазову отсканировать поэму Кузьминского (в электроном виде ее, кажется, не сохранилось).
Андрюша сканировал поэму три месяца, проделал огромную работу. Я собрал некоторое количество других материалов. И вскоре первый номер журнала "Дети Ра" вышел. Наполовину он был заполнен злосчастной поэмой Кузьминского… Но что-то из поэмы в номер все-таки не вошло — самые откровенные эротические (даже порнографические) пассажи. И Косте это решительно не понравилось. Он сильно обиделся на меня. И даже пообещал прислать по мою душу армянских (!) киллеров с Ямайки…
Но я все равно был доволен. Потому что сдержал (пусть и не быстро!) свое купеческое слово — сделал то, что обещал. Издал. А в с ю поэму я в самом деле напечатать не мог. Да и не обещал этого.
Я уже думал и вовсе закрывать "Дети Ра", но журнал, как ни странно, оказался востребован. В день я стал получать как редактор по 100–150 стихотворных рукописей. Я понял, что поэтам негде печататься, что им нужна моя помощь. И решил не закрывать журнал. А в этом году ему исполнилось ровно 10 лет.