Время зудит надоедливым комаром,
Копит вагоны обид и тряпья завалы.
Мысли у времени только лишь об одном:
«Ну покорми... Ты же видишь: меня так мало!
Ну покорми, ну пожалуйста. Дай чуть-чуть
Книг, разговоров, желаний и впечатлений».
Время кричит, по ночам не даёт уснуть,
Память съедает, взамен оставляя тени.
То вдруг окатит холодной речной волной.
Времени воды быстры и бедны уловом.
Если проплыл свой причал, не проси: «Постой!»
Время, греби — не греби, не вернёт былого.
И хорошо, что нельзя повернуться вспять,—
Тиканье стрелок живительней сердца стука.
Время уходит. И мало не отставать.
Нужно идти впереди, вот такая штука.
Время — твой горький нектар и сладчайший яд,
Лодка Харона, тоннель, уводящий к свету...
Больше всего ты боишься смотреть назад:
Вдруг обернёшься,
а времени
больше нету.

А жизнь не кажется тебе хорошею,
И ты катаешься сухой горошиной
По стенке в сторону наклона баночки,
В еженедельнике рисуя галочки.
В жилетку плачешься: уже не сложится.
Ведь слишком грубая на сердце кожица.
Тоской зелёною ты припорошена...
В любую сторону катись, горошина!

Тянется прошлое...
Как горячий асфальт прилипает к подошвам.
Мы кутаемся в метафоры, боясь показаться пошлыми.
Затягиваясь в узел дыма туго,
ищем угол
в какой-нибудь многоэтажке,
чтоб не было страшно
остаться без крыши.
А остальное... подумаешь, не вышло.
Пусть жизнь чертит линии несбывшегося
на высохших лицах,
уставших стремиться.

Уходи, печаль постылая!
Горевать сейчас не хочется.
Снова меряюсь я силами
С леденящим одиночеством.
Мне до слёз сегодня радостно,
Жизнь мне кровь пускает ласкою.
Словно ветер злой — над парусом,
Надо мной мой жребий властвует.
Пенный шелест дней пролистанных
Вдохновляет душу бедами,
Жалят слёзы вкусом истины...
А меня и чувства предали!
Снова меряюсь я силами
С роком в сумраке грохочущем.
Сердце рвётся парусиною
В лоскуты — и на пророчества.

Наука в объятьях прогресса
И сонмы различных религий
Имели б хоть толику веса
Без толстого томика книги?
И, падая с жизни обрыва,
Мы если и станем крылаты,
То ради того, что открыла
В нас добрая книга когда-то.

Это правда, что в дебрях души
Сказки детства надёжно зарыты.
Помнишь, портили карандаши,
Добывая алмаз из графита?
Но смешно: через несколько лет,
Через том недописанных строчек
Я всё тот же играю сюжет,
Тех же самых полна заморочек.
Я, хватаясь за веры клочок,
Выплавляю желанья в поступки.
Знаешь, как мне сейчас горячо
Там, на дне кимберлитовой трубки?
Когда чувств раскалённый поток
Через стержень наружу выходит,
Я ищу свежей мысли глоток
В мягкой, тёмной, безликой породе.
И в ночной тишине (сколько раз!)
Я на грифель давила до хруста...
Боль графита рождает алмаз,
Боль души порождает искусство.

А солнце луч бросает в нашу сторону.
Но нет, не жарче нам,
и холодеют тени.
Кому-то золото даёт червонное,
кому-то ржавчину
подарит дождь осенний.
Пускай на улице погодка та ещё,
пускай обрящем
лишь стенание воро´нье...
Не улечу. Останусь в окрыляющем,
до трепета томящем
межсезонье.