Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Алексей ЮРЬЕВ

КОНСТАТАЦИИ
 
 
1

Банальное — это то, чем мы пренебрегаем, считая его слишком общеизвестным. Но общеизвестное не есть незначительное, ни на что не влияющее. Общеизвестно, и поэтому банально, Мироздание. Пренебрегать банальным — значит пренебрегать Мирозданием; глупое пренебрежение, ведь за банальным прячется непознанное. Банальность — тень непознанного, а иногда и его витрина. Так выходит из подсознания слово, определяющее и большой Мир, и отношение автора к нему. Это слово — ВЕЛИКАЯ БАНАЛЬНОСТЬ (ВБ).

Время — это душа Великой Банальности, первопричина всех перемен в Мироздании, и ВБ есть вечное движение. Судьба — это столкновение с непреложностью ВБ, ее властным вторжением в жизнь человека или в бытие божества.

Никакое исследование и изучение, как и творчество, не может быть законченным в ВБ, ведь Она неисчерпаема и бесконечна. Любой автор, даже Бог, прекращает свою работу, когда чувствует свое бессилие продолжить ее на должном уровне. Мы ничего не открываем, мы только переводим на общедоступный язык то, что давно существует в Мироздании.

Неведомое — беспредельно, знание — ограничено, но есть понимание, что истина не может лежать между крайностями, то есть между ложью и ложью, там она может лишь умереть. И в спорах истина не рождается, а затаптывается.

Никогда не претендуйте на оригинальность, ведь человек — микромодель ВБ.



2

Бог есть свет, но ищут его в темноте, на свету остаются споры о нем. Основные спорщики — богословы, даже одного религиозного направления; спор и поиск означают признание тьмы вокруг искомого.

Может ли Бог уничтожить Мир, свою среду обитания, свою землю под ногами, не уничтожив и возможность собственного существования? Если же труд его должен кончиться полным крахом, то не стоило затевать великое предприятие.

Бог могуч, но не всеведущ и не беспределен. Прошлое не в его власти, а чтобы попасть в настоящее время Он должен был обратиться в человека. Земля Бога — будущее, там его дом и лаборатория, там Он недостижим для зевак и может позволить себе быть самим собой. Наши суждения о нем должны его развеселить их неподражаемой нелепостью, если только Он снисходит к ним и у него есть чувство юмора. Но ничто не сравнится с одиночеством Бога, если Он и вправду один и равных ему нет, как говорят богословы. Верующие люди должны сострадать одиночеству Бога.

Все люди просят что-нибудь у Бога, но никто не спросит: Господи, что я могу сделать для тебя?

Наличие или отсутствие Бога не может доказываться ссылками на чье-то мнение, например, известного ученого или философа. Вера, как и неверие, есть дело интимное, обусловленное воспитанием, традициями, средой жизни, личными трагедиями и опытом, наконец, личными качествами. Есть еще Господин «на всякий случай», который очень влияет на сомневающихся людей.

Может ли, в высших сферах, существовать разделение труда между божеством и его антиподом, так напоминающее распределение обязанностей между добрым и злым следователями?

Величие Бога не может быть оскорблено никаким суждением человека, даже бранным или невежественным. Возмущение верующих лишь показывает, до какой степени они привыкли повелевать Богом и перекраивать его по своему усмотрению. Для них Бог — нечто вроде беспомощного ребенка.

Но у людей есть и давние счеты с Богом — из-за его сурового обращения с ними: дикие наказания вместо убеждения. Он действует скорее как человек, чем как божество. Люди склонны к упрямому неповиновению, и это приводит его в ярость. Интересно, способен ли Он к покаянию (и перед кем?) в своих поступках?

Если Бог ответственен за все, что происходит в Мире, то сколько грехов и преступлений Он покрывает, прячась за естественными катастрофами и необходимостью наказания человечества — грешного с его разрешения или ведома, или бессилия? Человеческое сознание не выдержало бы такого перечня, так что меж человеческим духом и божественным духом есть глубокая и непреодолимая разница — и причина ее в осознании божеством собственного бессмертия. Для бессмертного нет принципиальной разницы между добром и злом. Отсюда страшные последствия вмешательства бессмертных в человеческие дела. Людям лучше держаться подальше от небожителей.

Богам не нужны фимиам, жертвы, молитвы — они не подвержены человеческим слабостям, не тщеславны, не продажны, не надменны. Людям же необходимо заручиться их покровительством для устройства своих дел на Земле и для обеспечения теплого места после смерти. Но у каждого Бога — свои задачи, и они не сводятся к тому, чтобы ублажать человека в обмен на его покорность и подношения. Бог — не слуга и не господин; даже если Он создан людьми, то не может быть аналогом человека — пририсованные черты сходства пусть никого не вводят в заблуждение.

Тайна, как ночь, скрывает Бога. Интересно, как мы относились бы к нему, если бы каждый день встречались с ним и Он всегда был бы на виду? Поиски Бога, прячущегося от верующих, как Волшебник Изумрудного города от своих подданных, истощают силы людей и они начинают отставать. Здесь заключен шанс для новых пророков и сектантов, предлагающих свои ускоренные способы соединения с Богом. У каждой прроблемы есть, как известно, простое неправильное решение.

Тени усопших богов. Их жизнь кончилась, когда умерла вера людей. Стало очевидным, что они были всего лишь мнимостями или временными обитателями Великой Банальности. С течением времени список мертвых богов может пополниться, могут появиться и новые боги.

Боги, может быть, и бессмертны, но смертны наши представления о них.

Смерть пугает тем, что лишает нас прошлого; страшит, отнимая настоящее, но, более всего, она ужасает, лишая людей будущего. Все религии держатся на обещании избавить нас от этой потери.

Прошлое высказывается с исчерпывающей определенностью, но у Настоящего времени плохой слух, слабое зрение, короткая память и невероятная корысть — вот почему на свете прдолжает существовать ложь. Настоящее время прячет свои грехи в Прошлом, которое опять готово все открыть Будущему, но и оно пренебрегает истиной и досаждает Настоящему новыми бедами.

Не отложить ли нам вопрос о существовании Бога до лучших времен? Ведь мы не знаем пока ответа и на более простой вопрос: как представляют себе Бога и верят ли в него обитатели любой другой планеты в безмерном Мироздании?

Нет пророка в своем отечестве, но очень много претендентов на это звание. Все вожди проваливались со своими обещаниями, но зато предсказания конца Света сыплются на нас ежегодно. Видимо, это выгодное занятие, поскольку им продолжают заниматься, несмотря на прошлые неудачи.

Имеют ли право священники существующих религий говорить от имени Его, единственного и неповторимого? Велики были старания жрецов прошлого, но они не спасли ни свою веру, ни своих богов. Кто может доказать, что нынешние профессионалы знают свое дело лучше, чем их предшественники?

В процессе мышления, в потоке сознания или во сне мы порой создаем ужасные фантазмы, осуществлять которые мы не стали бы никогда. Не являются ли фантазмами Бога те события, что вдруг происходят с людьми и Миром? Бог, очнись и постарайся не сойти с ума!

Извращенная справедливость воздаяний судьбы — словно ей ведом черный юмор.

Нет ничего легче, чем предсказывать несчастья — рано или поздно, в той или иной форме они происходят.

В Мироздании нет ни грамма сверхъестественного — что существует, то уже естественно, каким бы чудом оно не показалось при первом знакомстве.

Веры недостаточно, верить можно и во зло, вера ослепляет. Включи разум: страх перед будущим толкает людей и к вере, и к атеизму.

Искать вездесущего, всемогущего и всеведущего — какой бред!



3

Когда свободная мысль ищет средства и способы для воплощения в реальность, она становится идеей, но, достигнув цели, превращается в догму и умирает. Из мертвых мыслей сколачивают систему, именуемую идеологией.

Идеология есть организованный натиск на человеческое сознание и несет в себе безумие — чтобы загонять в свои сети паству, надо карать ослушников и пренебрегать истиной.

Идеология является важнейшим инструментом для превращения людей в управляемые ограниченные создания — в векочелов. И чем более ожесточена идеология, чем более она революционна, тем сильнее безумие векочелов.

Русскую революцию и все последующие ужасы совершали не россияне, а векочелы, напавшие на страну изнутри. В любой стране, в любой революции действуют векочелы — будь то Франция в конце XVIII века или Германия на рубеже 20 и 30 годов прошлого века, или Украина в нынешний век. Могучая длань революции выворачивает людей наизнанку в массовом порядке, не делая различия между академиком и плотником.

Между ангелом и бесом — человек, а кто между ангелом и человеком? Ответ: душа человека. Кто между человеком и бесом? Ответ: векочел, то есть человек без души.

Человек может быть добрым, но поступать жестоко — не столько по своим побуждениям, сколько по велению окружающего мира, иногда к тому же вымышленного, химерического.

Осознавая приближение трагедии, народ спасается прибаутками, руганью, непристойностями. Но когда трагедия совершилась, народ безмолствует — не на площадях, а поодиночке, замкнувшись в себе, осознавая свое предательство и свой страх.

Банальные суждения правят миром людей — но не только банальные истины, а и банальные заблуждения и банальная ложь. Много лет они повторяются и затверживаются, кажутся существовавшими еще при царе Горохе, обещают быть с нами до конца времен. Они легко принимают в свои ряды новых членов, их становится все больше, они обрушиваются на новые поколения людей. Банальности лжи овладевают умами. Даже рассыпаясь в прах, они оставляют руины, которые новички растаскивают на сувениры, на словечки. Так начинается новая жизнь лжи и заблуждений — за полцены, за сотую часть цены.

Ложь и заблуждения, возведенные в ранг непререкаемых мифов — вот основы сознания векочелов.

Память человека — это недоверие к Суду Небесному. Она вершит собственный суд и стремится продлить жизнь и обаяние таланта и красоты, любви и дружбы, а негодяев, еще при их жизни, отправляет в ад. Память векочела содержит только ад.

Память, как старательный слуга, идет за своим рассеянным хозяином и подбирает мелочи и важные события жизни. Но временами и она отвлекается и пропускает многое.

Человеческие мнения и суждения не столько открывают истину, сколько раскрывают сущность самих людей.

Легковерие — главное качество любого человека, даже самого недоверчивого.

Банальное столь же часто спасает человека, как и губит его.

Все существующее в Мире изначально не имеет оценок. Лишь человек упорядочивает Вселенную в эмоциональном и качественном отношении, и у него возникает соблазн овладеть оцененным имуществом. Отсюда один шаг до претензии на владение Миром. Человек хочет стать Богом, и пусть вас не вводит в заблуждение его вера в Господа — это всего лишь примерка доспехов на себя.



4

Наука необходима — вот слова, которые следовало бы писать над входами во все школы, университеты, библиотеки и музеи. Великая Банальность может покарать за невежество, но она предсказуема, в этом наше спасение. Мы можем быть оптимистами, если наука, наш сторожевой пес и неустанный разведчик, не будет смыкать глаз и останавливаться в поиске.

Цель существования человечества, с точки зрения ВБ, — не познание ее, а пополнение с помошью инженерии и фантазии. Если когда-нибудь человечество исчезнет, то только в силу невозможности продолжения этой миссии.

Всякое описание, познание, пересоздание и переживание Мира есть присвоение его человеком.

Центон, то есть нечто лоскутное, это символ всей культуры, как результат ее бытия в Великой Банальности, которую мы познаем по кусочкам.

Мудрец тратит годы на составление труда своей жизни, а затем приходит невежда и требует, чтобы ему вкратце изложили суть, да еще недоволен ее малостью.

Мироздание никогда не похвалит человека, равнодушие — его обыкновение. Но дерзостей оно не прощает и на укол отвечает ударом топора.



5

Задача искусства состоит в том, чтобы поставить перед человеком зеркало, которое позволит ему взглянуть на себя под новым углом. Интересно, что в этом зеркале можно одновременно увидеть душу автора. Цель искусства — дать человеку возможность прожить не одну жизнь и с помощью этого возвысить душу.

Искусство — это нетерпение души. Она, раздраженная слишком медленным ходом науки и инженерии, спешит забежать в неведомое и досрочно получить желаемые результаты движения времени и человечества. В итоге искусство создает свой иллюзорный мир, мир — как личное переживание, как субъективная реальность, присвоенная человеком по праву творца.

Поэзия — это эолова арфа, отзывающаяся на слабые и не всегда осознанные движения души по вольной прихоти Мира. Вольнодумство — неотъемлемое право и свойство поэзии, и она — форма отображения и, следовательно, познания души человека.

Искусство, по своей природе, не может быть несвободным. Именно поэтому на него стремятся надеть всяческие путы: правила ремесла, цены, идеологические постулаты и прочее. Искусство, как и религия, должно быть отделено от государства.

Творчество — это смесь ремесла и волшебства. У подлинного художника голова творца и руки ремесленника.

Жизнь на ветру времени, а не жизнь в плену у времени — так художник должен относиться к своей работе и таланту.

Знакомство с совершенством, осознание близости идеала при невозможности для реального, а не иллюзорного воссоединения с ним, повергает чувствительного человека в приступ жесточайшей меланхолии. И был бы счастлив верующий от встречи с Богом, или потрясение повергло бы его в отчаяние и погубило?

Поэзия, как и все творческие достижения, появляется из будущего. Мы называем поэзию божественным даром, потому что будущее — это и есть Бог.

Искусство для искусства существовало всегда и будет существовать вечно. Оно и учеба, освоение ремесла, и причуда, демонстрация мастерства, вроде подкованной блохи. Но более всего потому, что оно создается по требованию души художника, вне меркантильных интересов. И всякое настоящее искусство — это искусство для будущего и для будущего искусства.

Любое произведение искусства бесконечно в творении и не заканчивается никогда. Просто автор однажды обрывает нить.

Платиновый век пока за горизонтом, не видно даже верхушек мачт этого большого корабля. Почему я верю в его неизбежность, почему считаю желанным, почему пытаюсь что-то сделать для него? Дело в том, что Платиновый век существует — в будущем, и его приход вызван необходимостью найти решения не только литературных и художественных проблем, но и более сложных задач, связанных с выживанием человечества. Платиновый век — цель, достойная того, чтобы к ней в XXI веке стремилась русская поэзия, русское искусство, вся русская культура и все наше общество.

Великое совершенство Золотого и Серебряного веков русской литературы стало возможным после того, как в XVIII веке было дано правильное направление течению литературы: создана светская литература — проза и поэзия, с использованием преимущественно русского языка того времени, а не старославянского или церковнославянского; была введена силлабо-тоническая система стихосложения; освоены все главные литературные жанры и формы. Наконец, появилась литературная и читательская среда в России. То был настоящий, великий, несравненный авангард. По сравнению с этими событиями и подвигами творчества, все последующее в русской литературе становится поставангардным. Будет поставангардным и путь к Платиновому веку.

Современное русское искусство существует в платиновой тени искусств XVIII-XX веков.



6

Современность — одно мгновение вечно длящегося настоящего времени. Следующее мгновение — это совсем другая современность. Вы хотите быть значимым, современным одно мгновение? Успеете вы им стать за одно мгновение? Вы приходите с багажом прошлого и остаетесь в прошлом, даже если современности продолжают забавляться, размахивая вашим флажком.

Журналистику, давно и часто справедливо, считают второй древнейшей профессией, но она отнюдь не единственная и не самая важная из всех подобных профессий. Главной из них является политика.

Кинорежиссер из ФРГ Курт Гофман назвал вундеркиндами немцев, родившихся в начале XX века и выживших после двух мировых войн и красной национал-социалистической круговерти. С еще большим правом мы можем так называть граждан России и СССР, кто уцелел и после двух войн, и после бесконечной гражданской войны с народом: после голодных лет, коллективизации, повальных репрессий и чисток — после красной советской круговерти. Мы, живущие в России в XXI веке, — дети, внуки и правнуки наших вундеркиндов.
Предсказание Ванги о гибели Европы и спасении России — это не предвидение, а свидетельство о переполнении Европы неевропейцами, гомосексуалами, лицемерами и циниками.

Вера в Рай небесный — свидетельство неверия в возможность земного рая и принятие постулата: от богов на Земле не дождаться ничего хорошего.

Верить в химеры — не значит жить духовной жизнью.
Рок — тонкий ценитель и великий творец человеческой комедии. Вспомним судьбу жизни и творчества многих художников и поэтов. Даже история Христа пронизана жестоким черным юмором, ведь он был человеком, какое-то время. Но если достоинства человека не успеют НЕ ПРИЗНАТЬ при жизни, то непременно сделают это после его смерти.

Нашим пошловатым и циничным современникам-всезнайкам почаще бы вспоминать старое изречение: каждый понимает все в меру своей испорченности.